очень нудно 
38 
– Кажется, она приятная женщина, – сказал Эверет о Саре. – Я действительно считаю, что это было исключительно грандиозное мероприятие, – продолжал он лестно высказываться в адрес Сары, несмотря на то, что ее уже здесь не было. И хотя она была гораздо более консервативной, чем те люди, с кем он привык общаться, Сара ему нравилась. За ее чуть строгим внешним видом скрывалось что-то очень настоящее и цельное. – Забавно, как пересекаются людские пути, правда? Судьба – чудесная штука, – продолжал Эверет. – Я столкнулся с вами возле отеля, потом всю ночь следовал за вами… И вот я тут – и я опять наталкиваюсь на вас… Мелани я тоже встретил той ночью и отдал ей свой пиджак. Потом вы и она встречаетесь здесь, а я нахожу вас обеих, а организатор благотворительного вечера, который свел нас всех вместе, идет в полевой госпиталь со своим малышом, у которого заболело ухо, и вот мы теперь здесь опять все вместе… Что скажете? Тут явно не обошлось без провидения… В таком городе, как Сан-Франциско, это просто чудо немыслимое, если два человека когда-то встретятся вновь, а нам это удалось всего за несколько дней. Знаете, это как-то успокаивает, когда видишь знакомые лица. Мне это очень нравится, – улыбнулся он Мэгги.
– Мне тоже, – согласилась она. Она так часто в своей жизни имела дело с совсем незнакомыми ей людьми, что теперь получала удовольствие от встречи с… друзьями. Да, она так и подумала – с друзьями. Такое было у нее ощущение.
Они продолжали еще разговаривать, но пришла Мелани. Она принесла все, что заказывала Мэгги, и выглядела очень довольной. Она использовала любую возможность, чтобы быть полезной, и сейчас чувствовала себя победительницей, потому что кладовщик выдал ей все, что значилось в списке, а он был не маленький. Он выдал ей все медицинские препараты, которые нужны были Мэгги – и эластичные и сетчатые повязки нужного размера, и передал еще целую коробку липкой ленты для фиксации бинтов.
– Иногда мне кажется, что вы больше медсестра, чем монахиня. Вы много помогаете раненым, – заметил Эверет. Она кивнула, но полностью не согласилась.
– Я помогаю не только тем, у кого телесные раны, но и тем, у кого душевные, – тихо сказала Мэгги. – И вы думаете, что я более медсестра, чем монахиня, потому что это для вас привычнее. Но, по правде, я больше монахиня, чем кто-либо еще. Пусть мои розовые башмаки не вводят вас в заблуждение. Я ношу их для смеха. Но быть монахиней – серьезное дело, и это самое главное в моей жизни. Я думаю, береженого Бог бережет. Мне всегда нравилось это выражение, я полностью с ним согласна. Людям будет некомфортно, если я буду бегать тут и всем сообщать, что я монахиня.
– Это почему? – спросил Эверет.
– Видите ли… люди, по моим наблюдениям, боятся монахинь, – уверенно ответила Мэгги. – Если не боятся, то относятся к ним с настороженностью… сторонятся их… видят в этом ненормальность какую-то… вы меня понимаете? Вот почему меня радует, что теперь можно ходить, не облачаясь в рясу. Она приводит людей в замешательство.
– А мне кажется, раньше монахини были и впрямь хорошенькие. Когда я был моложе, мне нравилось на них смотреть. Они были такие красивые, по крайней мере, некоторые из них. Просто сейчас редко увидишь молодую монахиню. Возможно, это и к лучшему.
– Да, может быть, вы и правы. Сейчас в монастырь не идут так рано. В мой орден в прошлом году поступили только две женщины, и то уже обеим было за сорок, и еще одна вдова, которой исполнилось пятьдесят. Времена изменились, но хорошо, что сейчас те, кто уходит в монастырь, знают, зачем они это делают. В мое время очень многие совершали ошибки. Они уходили в монастырь, а им не следовало этого делать. Там трудная жизнь, – честно сказала Мэгги. – Приходится сильно приспосабливаться, независимо от того, какая жизнь была у тебя до этого. Жизнь в монастыре – это всегда серьезное испытание. Она очень далека от мирской жизни. То есть – должна быть далека, но трудно избавиться от простых привычных реакций – мелкой человеческой ревности, зависти, негодования, каких-то бытовых нехороших чувств… Хочу признаться, я скучаю сейчас по тому времени. Но, к счастью, я прихожу в свою квартиру только спать.
Маленькая комната в ужасном квартале. И женщина, живущая в ней, говорит, что она счастлива… Чудны дела твои, Господи…
Прибыла новая партия пациентов с легкими травмами, и Мэгги вместе с Мелани вынуждены были опять приступить к работе. Эверет договорился с ними о встрече в столовой вечером, если они смогут сделать себе перерыв. Накануне им не удалось поужинать, и, как оказалось, они и сейчас пропустили ужин. На «Скорой» привезли женщину, и Мэгги позвала Мелани помочь ей наложить швы. Мелани узнала от Мэгги очень многое и продолжала думать об этом даже тогда, когда вернулась в свой ангар, к своей праздной свите. Они сидели и умирали от безделья и скуки. Мелани несколько раз предлагала Джейку и Эшли попробовать поработать тоже. Могло случиться так, что они и правда проведут здесь не меньше недели, как было сообщено нынче утром. А что, если больше?
38 
