48 
– Меня настолько потрясло бегство моей матери, что я боялся поверить любой женщине и подпустить ее близко, тем более полюбить ее. Когда мы познакомились, я думал, у тебя идеальная семья – отец, мать, много денег. А что я мог предложить тебе?
Британи подняла руку, призывая его замолчать:
– Деньги всегда были ни при чем в наших отношениях. Я полагала, ты меня хорошо знаешь.
– В глубине души и я так думал, но боялся поверить. Как такая девушка, как ты, могла полюбить такого парня, как я?
Теперь чертыхнулась Брит, и Ник улыбнулся:
– Как ты могла полюбить простого итальянца с тростниковой фермы, который старательно прятал свои комплексы за черной кожаной курткой и «харлеем»? Но я вырос, Брит, и поумнел. – Он сделал один шаг к ней, другой. – Я не поехал за тобой в тот раз, потому что был слишком горд, слишком глуп и боялся боли, которую ты могла причинить мне. Но сейчас все по-другому и я другой, и сейчас мне причиняет боль разлука с тобой. Поэтому я здесь.
Британи тоже изменилась, тоже стала мудрее, и если она чему и научилась за прошедшие годы, так это бороться за то, что ей дорого.
– Хорошо, что мы все выяснили. Если мы… – Она замолчала.
Неужели она сделает это? Даст им шанс, отринув сомнения, отринув то, с чего начинался их брак, память о том, как она едва не умерла, когда десять лет назад Ник отказался от нее?
– Мы – что?
– Мы хотим быть вместе, – пробормотала она, не отводя взгляда.
Радость, отразившаяся в его глазах, сказала Британи, что ее сердце не ошиблось.
Ник издал восторженный вопль, эхом прокатившийся по пустым комнатам, подхватил Брит на руки и закружил.
– Ты хотя бы представляешь, как я скучал по тебе?
– Думаю, даже наполовину не так сильно, как я по тебе. – Британи погладила Ника по шершавой от отросшей щетины щеке. – Я люблю Лондон, но вернуться сюда во второй раз с разбитым сердцем было не очень-то весело.
– Эй, ты же сама сбежала от меня! – Ник прижал Британи к себе и стал нежно гладить ее по спине.
– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя?
Ник замер и впился взглядом в ее лицо:
– Что ты сказала?
– Не заставляй меня повторять, Манчини. Одного раза в день вполне достаточно. Знаешь, у девушки должна быть гордость.
– Ты любишь меня? Я, конечно, надеялся, но ты ведь никогда не говорила и…
– Ладно, повторю.
Ник схватил ее руку и поднес к губам.
– Я…
Он нежно поцеловал ее ладонь, а потом пощекотал ее языком.
– Люблю…
Он обвел языком круги вокруг костяшек.
– Тебя!
Ник приник к ее губам, лишив дыхания, и даже сердце ее, казалось, забыло биться. Это был поцелуй возрождения надежды, мечты, радости жизни.
– Отличный ответ, Манчини.
Ник Манчини любит ее!
Ее муж любит ее!
Она не могла быть счастливее, чем в это мгновение.
– Ты говорил серьезно, что можешь остаться?
– Да. – В подтверждение своих слов Ник снова поцеловал Британи. Это был поцелуй Любви, восхитительный, опустошительный, отчаянный.
Когда они наконец посмотрели в глаза друг другу, Ник улыбнулся медленной, чувственной улыбкой, от которой пульс Брит тут же зачастил.
– Я думал, моя сеть отелей – лучшее, что я сделал и чего добился, но я ошибался. Моя мечта – это ты, только ты и всегда была ты. Станет ли моя мечта реальностью? Навсегда? Будешь ли ты моей женой?
– Продолжай в том же духе, и я снова разревусь.
– Я люблю тебя, Рыжая. – Ник с нежностью коснулся губ Британи, чутко уловив, что ей нужно время, чтобы осознать его слова, приведшие ее в полный восторг. Ведь это была и ее мечта.
– Конечно да, – прошептала она возле самых его губ.
Эпилог
– Уверена, что не хочешь поехать в какое-нибудь другое место? – спросил Ник, сидя верхом на чемодане, «молнию» на котором безуспешно пыталась застегнуть Брит. – К нашим услугам самые романтические города мира. Париж, Венеция. Давай повторим наши брачные клятвы в любом из них.
– Мы уже сто раз обсуждали это. Мой ответ – нет. – Британи все еще сражалась с «молнией», удивляясь тому, что каждый раз она упорно тащит с собой огромную кучу вещей, из которых пользуется, дай бог, половиной. – Не был бы ты так любезен подвинуть свою… гмм… задницу чуть левее?
– Так? – Ник подвинулся поближе к ней и лукаво ухмыльнулся.
Брит игриво шлепнула его по ягодице, не отказав себе в удовольствии задержать руку на литых мускулах.
48 
