27 
Мелита замерла от изумления, не ожидая подобных слов от своей юной подопечной.
Она вспомнила, что Беттина слышала, как Сэм утром перед их выездом сообщил ей эту приятную новость.
Мелита была уверена, что все конюхи и грумы поставили на Цезаря, и так же, как и Сэм, была довольна, что маркиз сделал еще одно удачное приобретение.
— Неплохая мысль, — с усмешкой заметил маркиз, — но сегодня утром я очень занят.
— У тебя еще много времени до вечера, когда ты начнешь ходить на задних лапках перед своими дамами, — сказала Беттина с оттенком презрения в голосе. — Когда мы с мисс Уолфорд вышли из классной, им еще только начали разносить завтрак.
Маркиз нахмурился от этих дерзких слов дочери, и смущенная Мелита поспешила выйти из холла.
Она уже сидела в коляске, когда по ступенькам сбежала Беттина.
Сидя рядом, они ехали молча, пока коляска не пересекла мост через речку, впадавшую в озеро.
Тогда Беттина тихо спросила:
— Я вас огорчила, мисс Уолфорд?
— Я стараюсь не думать об этом, — ответила Мелита.
— А зачем он тратит столько времени с этими глупыми женщинами? — сердито спросила Беттина.
Мелита вдруг поняла, что девочка ревнует отца. «Почему мне это не пришло в голову раньше? — подумала она. — Не получая от отца желанного внимания, Беттина добивалась его любыми способами, в основном дерзостью и непослушанием».
Возможно, ей следует сказать маркизу, что, если бы он был добрее и ласковее к дочери, а иногда хвалил бы ее и говорил ей что-нибудь приятное, все могло бы быть по-другому. Но Мелита боялась, что никогда не решится сказать это маркизу.
Сегодня, глядя на Беттину, уверенно сидящую верхом на лошади, она думала, как много он теряет, не занимаясь с дочерью сам, как это делал ее отец.
— Вот что мы сделаем, Беттина, — сказала она. — Вы снова возьмете это препятствие, а завтра мы попросим Сэма установить его повыше.
— Это будет здорово! А когда высота будет такая, как на больших скачках с препятствиями, пусть папа вручит мне приз! — воскликнула девочка.
И тут, как по волшебству, из-за деревьев появился всадник, и Мелита узнала в нем маркиза.
— Это ваш отец, — сказала она Беттине. — Покажите ему, на что вы способны. Держитесь в седле прямее, как я вам показывала. Видите, как он прекрасно ездит.
— Он очень удивится моим успехам, — отвечала Беттина.
Она повернула Вихря и снова направила его на препятствие.
Вихрь преодолел его легко, имея около двух футов в запасе.
Когда Беттина снова развернулась, Мелита поняла, что она хочет повторить прыжок.
Маркиз осадил коня рядом с ней.
— Беттина, несомненно, достигла больших успехов под вашим руководством, мисс Уолфорд.
— Она отлично ездит, милорд, как я и ожидала.
— Это что, комплимент? — спросил маркиз.
— Разумеется! — отвечала Мелита.
Она следила за Беттиной, галопом направлявшейся к препятствию.
Не отдавая себе отчета в том, что она говорит, Мелита умоляюще обратилась к маркизу:
— Похвалите ее… похвалите ее, прошу вас. Вы же понимаете, что никто… никто еще не сказал ей ни разу, что у нее все хорошо получается?
Маркиз смотрел на нее с удивлением, но в этот момент ей было все равно. Мелита не сводила глаз с Беттины, которая опять с легкостью перемахнула на Вихре через препятствие.
Когда Беттина подъехала к ним, щеки ее пылали, глаза сверкали, и она совсем не походила на хмурую нелюдимую девочку, какой ее впервые увидела Мелита.
Как Мелита и предполагала, Беттина выжидающе уставилась на отца. Мелита затаила дыхание.
— Я и не знал, что ты так хорошо ездишь, — сказал маркиз.
— Ты правда так думаешь, папа?
Было видно, что она ждет его похвалы, и маркиз не разочаровал ее.
— Я вижу, мне придется восстановить для тебя наш старый трек. Я уже давно собирался это сделать.
Беттина широко раскрыла глаза:
— Неужели, папа? Вот будет замечательно. Я еще не показывала его мисс Уолфорд.
— Я уверен, что мисс Уолфорд эта идея понравится. Я распоряжусь, как только мы вернемся. А пока почему бы нам не проехаться вместе?
— Мисс Уолфорд сказала сегодня утром, что мы будем увеличивать высоту препятствия каждый день, но теперь в этом нет необходимости. У нас будет трек, и мы посмотрим, смогу ли я обогнать тебя, папа, если ты только не будешь на Мотыльке, — оживленно говорила Беттина.
27 
