очень нудно 
64 
Он встал и подошел к подножию кровати. Остановившись там и не выпуская ее из виду, он начал раздеваться. Чувствовать на себе его взгляд для Кристен было равносильно тому, что ощущать на себе его руки. Этот взгляд порождал в ее теле сумасшедшие желания.
Кристен закрыла глаза, чтобы не видеть его. Неимоверным усилием воли она приказывала своему телу расслабиться и успокоиться. Но все было напрасно. Любопытство и ожидание: того, что же он будет сейчас делать, лишь усиливали ее возбуждение.
Ей не пришлось долго ждать. Кровать у ее ног опустилась под тяжестью его тела, он взял ее за щиколотки. Только не смотреть на него, это было сверх всяких сил. Медленно его руки двигались вверх, поглаживая ее ноги. Нет, она не должна этого видеть. Вот его руки застыли на ее коленях, чтобы пядь за пядью двигаться дальше вдоль бедер. Нет, только бы не открыть глаза — вот его руки скользят все выше, все ближе…
Вдруг он остановился, и Кристен затаила дыхание. Она была уверена, что сердце ее вот-вот выпрыгнет из груди, — так сильно оно билось. Потом его пальцы изменили направление, теперь они двигались по верхней части ее бедер, потом опустились опять вниз, но только лишь до колен. Кристен немного успокоилась, ее грудь поднималась и опускалась ровнее, однако уже в следующую минуту у нее перехватило дыхание, так как его широко расставленные пальцы снова взметнулись вверх.
Снова и снова он гладил ее бедра, с каждым разом приближаясь к святая святых ее женского естества, не касаясь пока этого заветного места, однако держа ее в напряженном ожидании, что он вот-вот это сделает. Возбуждение, казалось, уже достигло своего предела, но он придумывал все более изощренные ласки-пытки, побуждая ее просить пощады.
— Посмотри на меня, Кристен!
Она только лишь качала головой.
— Кристен!
Она забросила голову далеко назад, чтобы не увидеть его, сидящего меж ее бедер, если вдруг невольно откроет глаза. Она услышала, как он засмеялся, и почувствовала, что матрац немного сдвинулся со своего места, так как Ройс лег на кровать. Потом он просунул свои руки далеко под ее бедра и положил ее ноги себе на плечи. Его ладони легли ей на живот, его подбородок коснулся желанного треугольника.
— Ты и сейчас не хочешь меня, Кристен?
У нее не было сил отвечать. Его пальцы были уже наверху, на ее груди. Он поднял голову, и она почувствовала его горячее дыхание. О Боже, не оставляй меня!
Его язык уже коснулся крошечного мускула, который предательски выдал то, чего она не хотела говорить. И этого оказалось достаточно. Кристен охватила такая мощная волна желания, что с ее губ сорвалось его имя. Ее бедра поднялись ему навстречу, требуя еще более энергичного движения языком. Она бы привлекла его к себе, если бы могла это сделать. Однако он не отверг ее требования, и она испытала блаженство в полной мере.
Ройс еще не сложил оружия. Едва она очнулась, как он предпринял очередную атаку. У нее уже не было сил сопротивляться. Она была слишком охвачена желанием, удивляясь тем ощущениям, которые он заставил ее испытывать. Она трепетала от возбуждения уже при одной мысли о его ласках. Он уже лежал на ней, и губы его выжигали все новые и новые тропинки на ее теле. Но он все еще медлил войти в нее, подавляя свою бешеную страсть. Он лег поудобнее и продолжая свои сладкие мучения, опять отодвигая момент, которого она так ждала.
Потом опершись на локти, он выдохнул:
— Ты хочешь меня, скажи!
Его глаза напомнили ей раскаленные изумруды.
— Нет, я тебе ничего не скажу.
Она почувствовала на своих губах его губы.
— Ты что, хочешь, чтобы я оставил тебя и ушел?
О боже! — подумала Кристен. — Только не это, уж лучше умереть. Но разве он сможет уйти? Нет, он этого не сделает, он не уйдет.
Она не отвечала, и в глазах ее Ройс увидел упрямую гордость, смешанную с желанием. Он застонал, признавая свое поражение. Но поражение это было сущим пустяком в сравнении с тем блаженством, которое он познал, овладев наконец ею, и которое увлекло его в забытье.
Когда Кристен пришла в себя, Ройс разрезал ремни, связывавшие ее. Потом он обнял ее и лег на спину. Она положила голову ему на грудь. На время дух борьбы иссяк. Ройс понял это и, воспользовавшись моментом, спросил:
— Ты ведь знала, что я не смогу уйти от тебя? — В его голосе звучали обвинительные нотки.
— Да, я это знала.
— Упрямая девка, — пробормотал он.
64 
