60 
— Все равно этот дом слишком велик — это не по мне.
Андрина почувствовала облегчение, убедившись, что сердце Черил не разбито. Но в то же время она осознавала масштабы постигшей их неудачи. Как бы иронически ни относился к этому герцог, но то, что Черил не выйдет замуж за маркиза и на ближайшее время лишилась всех перспектив, было ужасно.
Теперь Андрине придется начинать все заново, причем отчаянно торопиться. Она воочию представила себе, как тают, будто снег на солнце, их заветные деньги, как часы безжалостно отсчитывают отпущенное ей время. Это видение нависало над ней, словно дамоклов меч.
Шарон и леди Эвелин, естественно, сгорали от любопытства, желая знать, по какой причине герцог дал отставку маркизу.
— Мне не следует объяснять вам его мотивы, — сразу же заявила Андрина. — Все вопросы задавайте ему.
Она была уверена, что они не осмелятся этого сделать, а когда они все-таки принялись пытать ее, будто средневековые инквизиторы, Андрина держалась со стойкостью мученицы, так как глубоко сочувствовала бедному маркизу и не желала выдавать его тайны.
Ее почему-то не оставляла назойливая мысль о том, чем занимался герцог в доме удовольствий в Брюсселе.
Может быть, общаясь с женщинами, подобными тем, кого можно встретить в таких заведениях, он сбрасывает с себя покров надменности и цинизма, исчезает с его губ эта ироническая усмешка… Впрочем, что она о нем знает? Почти ничего.
Леди Эвелин собралась в очередной раз прогуляться по магазинам и попросила Андрину составить ей компанию. Шарон заявила, что ей надо срочно написать несколько писем, а Черил сослалась на усталость.
Поэтому они устроили себе ранний ленч, а затем леди Эвелин в сопровождении Андрины отправилась делать покупки.
Андрина твердо решила больше не тратить ни пенни.
Она была уверена, что они истратили почти все, чем располагали. И ей нужно как можно скорее затребовать у герцога информацию обо всех расходах, чтобы знать, на каком они пребывают свете.
И все же в лавке мадам Бертин ее внимание привлекло роскошное платье из белоснежной тафты с серебряным шитьем. Оно так бы подошло Черил с ее ангельской красотой. И Андрина подумала, что подобный подарок как-то подбодрит сестру.
Мадам Бертин была готова оказать всяческие услуги, и буквально через мгновение платье было упаковано в красивую коробку и положено на сиденье экипажа.
Обратный путь они совершали уже после полудня по заполненным досужими лондонцами улицам. Андрину неизменно удивляло, что у столичных обитателей нет более интересного занятия, как только глазеть на проезжающие экипажи, рассматривать витрины дорогих магазинов или толпиться у подъездов многочисленных театров в ожидании появления знаменитых актеров.
Зная, что срок ее пребывания в столице близится к концу, Андрина искренне и не без печали призналась леди Эвелин:
— Я и вообразить себе не могла, что на свете существует столько красивых зданий, столько красивых лошадей…
— Столько магазинов и красивых мужчин! — иронически подхватила леди Эвелин. — Ты абсолютно права, дорогая! Сколько мы ни путешествовали по свету с моим покойным мужем, но такой элегантности и настоящего шика нигде, как в Лондоне, не встретишь в Европе, особенно в разгар столичного сезона!
— Конечно, я видела только одну сторону медали, — сказала Андрина. — А на оборотной стороне — беспросветная нищета или, в лучшем случае, томительная скука. За всеми этими празднествами и весельем подчас кроются жуткие драмы и преступления. Я читала в газете, как насиловали девушек в притоне Сент-Джиллс.
— Выкиньте эту чепуху из головы, милое дитя! — резко, будто отрубив, сказала леди Эвелин. — Вас это не касается. Есть два мира, два общества. Между ними уже невесть сколько веков существует пропасть, через которую перепрыгнет только редкий смельчак. И поверьте мне, везде творится одно и то же — что в Риме, что в Париже, что в Санкт-Петербурге. Одни дефилируют по улицам в экипажах, другие надрываются на фабриках, третьи воруют кошельки у зазевавшихся прохожих.
— Это ужасно!
— Такова жизнь, Андрина.
Мудрые высказывания леди Эвелин не поколебали моральных устоев Андрины, но ее собственная броня не казалась ей сейчас уж такой надежной.
Начитавшись и наслышавшись о многочисленных преступлениях, совершаемых в Лондоне, о мальчишках, пробирающихся через каминные трубы и убивающих в постели спящих обладателей драгоценностей, она после монолога леди Эвелин даже с некоторой грустью подумала о мирной жизни в провинции, где даже незначительные преступления случались крайне редко.
60 
