Последние отзывы

  234  

Собственно говоря, эта дискуссия его мало интересовала, ему хотелось одного — побыстрее выбраться из Нэнни-Тауна. Однако аргументация черного вождя показалась ему слишком абсурдной.

— С нами было по-другому, — ответила Нэнни, все еще не глядя ни на кого из них. — Белые люди захватили наше село штурмом. Они забрали всех — и рабов, и ашанти... Кудойе был тогда почти ребенком.

Нора внимательно слушала. Значит, вот где был источник постоянно повторявшегося слуха, что Грэнни Нэнни сама когда-то торговала рабами, пока ее не захватили в рабство. Нора считала это невозможным. Нэнни была тогда слишком молодой. Но, судя по всему, ее деревня на Берегу Слоновой Кости действительно жила торговлей рабами. До тех пор, пока несколько особенно бессовестных белых людей не отказались платить, а вместо этого сами захватили всех — и рабов, и охотников за ними.

— Значит, все заслужили свою судьбу, кроме, конечно, Кудойе, его братьев и сестры? — Дуг продолжал задавать провокационные вопросы. — Это, как мне кажется, очень странная точка зрения.

Нэнни кивнула.

— Я тоже считала по-другому, — призналась она. — Если у одних людей мушкеты, а у других — копья, то последним в таком бою победить невозможно. Это не имеет отношения к гордости и чести. Так что я принимала рабов. Я хотела вернуть им их гордость и достоинство. Я хотела снова разбудить Африку. Но Африка...

Нора кивнула с сочувствием. Она вдруг поняла отчаянные попытки Нэнни держать своих маронов подальше от белых и чаще напоминать им об их старинных обычаях. И ее разочарование оттого, что ее людям больше нравились разноцветные ткани и железные товары, чем самостоятельно вытканные одежды и глиняная посуда. Однако это было мелочью по сравнению с тем разочарованием, в которое повергли ее Аквази и его люди.

— Аквази, побыв здесь некоторое время, стал для меня словно сыном, — тихо сказала королева. — Я видела в нем... Я видела в нем великого воина. Конечно, ему нужно было помочь стать тем, кем он должен был стать по своему предназначению. Я одобряла не все, что он поначалу делал со своей рабыней. — Она посмотрела на Нору, но во взгляде ее не было просьбы о прощении. Воин имеет право держать рабов — королева не подвергала это сомнению. — Но затем он стал лучше, он... Мы все видели в нем будущего короля. Может быть, когда-нибудь в горах мог возникнуть Аквази-Таун, и вдруг... — Нэнни потерла глаза — никому в голову не должна была прийти мысль, что королева может плакать. — И вдруг он стал вести себя, как белый баккра! Они все вели себя, как... как белые!

— Наверное, просто не существует разницы, — спокойно сказала Нора. — Наверное, все люди равны — и черные, и белые. Вопрос только в том, в чьей руке сейчас плеть.

— Но существует же гордость, — настойчиво повторила королева. — Существует достоинство. Есть вещи, которые не должен делать мужчина!

Нора горько засмеялась.

— Есть вещи, которые не должен делать человек, — поправила она ее. — Существует добро и зло, королева, а не черные и белые.

Дуг зашевелился на своей подушке. От неудобной позы у него все болело, и он с удовольствием закончил бы эту дискуссию, хотя Нора и Нэнни, казалось, наслаждались своими философскими дебатами.

— Заключение договора между короной и маронами — это, конечно, очень хорошо, — вмешался он. — А о подробностях вы еще можете подумать.

— Но нельзя допускать, чтобы вы отсылали назад таких людей, как Принцесса! — заволновалась Нора. — Или Маалик, Хадиджа, Алима... Нельзя этого делать, королева!

Нэнни рассмеялась.

— Белая миссис хочет освободить рабов? — резко спросила она. — Кто же тогда будет зашнуровывать ваш корсет, миссис Фортнэм?

— В Лондоне я тоже не бегала голой! — ответила Нора. — От меня еще никогда ни один слуга не сбегал. Кроме... — Она с чувством вины подумала о Маану. Если бы тогда девушка не была такой замкнутой...

Нэнни скривила лицо.

— Маану не в счет, — сказала она затем. — Она и от меня только что сбежала.

— Маану убежала? — испуганно спросила Нора.

Королева кивнула.

— Вслед за своим Аквази. Она выдержала без него целых два дня.

Нора пожала плечами.

— Она любит его.

Дуг потер себе лоб. Он надеялся, что женщины не будут сейчас обсуждать хотя бы это.

— Заключение мира между короной и маронами — в любом случае, только начало, — вернулся он к теме, вспомнив о давно прошедшем времени, когда изучал право. Может быть, сейчас он, наконец, сможет применить эти знания. — Давайте еще раз вернемся к договору. Дайте мне прочитать его текст, королева, я должен просмотреть его. Я уверен, что вопрос с выдачей рабов обратно их хозяевам можно поставить таким образом, что он останется открытым. Я сформулирую этот пункт так, что каждый будет доволен, и при этом никто не сможет возразить, если вы, несмотря ни на что, будете и дальше предоставлять убежище беглым рабам.

  234