32 
— Кстати ты выдумала для нее историю о привидении Айсобел, это ее еще больше интригует…
— Я думала, она испугается и откажется от своей идеи. Но здесь есть и положительный момент. Проводя ежедневные сеансы по вызову призрака Айсобел, она не будет беспокоить тебя.
— Постараюсь не забыть об этом, — сухо отозвался Купер. — Как идут твои поиски?
— Ты хочешь знать, когда начинать оборонительные мероприятия? — насмешливо спросила Ханна. — С одной стороны, ты никак не можешь отделаться от меня, а с другой — если я уйду, я уступлю поле боя Китти. Впрочем, я не получила ни одного стоящего предложения, которое могло бы увлечь меня. Пока.
Купер усмехнулся, а Ханна почувствовала, что краснеет. Когда только она научится правильно подбирать слова в его присутствии?
— Ну, хорошо, — сказал он ленивым голосом, — раз ты подняла эту тему…
— Я говорила о работе, о том, что не нашла стоящей работы, которая мне понравилась бы.
— А я имею в виду другое. — Он подошел сзади и положил руки ей на плечи, большими пальцами лаская ее шею. — У тебя шея напряжена, — сказал он, — и не пытайся убедить меня в обратном. Долго ты будешь противиться своим чувствам, Ханна? Отказываться от того, чего желаешь?
— Я не желаю тебя.
В его голосе звучала легкая насмешка:
— Мы оба знаем, что это не так. — Он коснулся ее шеи губами, и чувственные волны, струясь из точки соприкосновения, постепенно заполнили все ее тело.
— Ты спрашиваешь, когда я позволю тебе соблазнить себя? — сказала она, стараясь сохранять бесстрастный тон. — Отвечаю: когда ад покроется льдами.
Массаж продолжался.
— Хорошо. — Слово прозвучало возбуждающим дуновением ветерка по ее чувствительной коже.
Ханна попыталась оглянуться:
— Что «хорошо»? Я, кажется, пытаюсь внушить тебе…
— Хорошо, что ты наконец высказала свое контрпредложение… Теперь давай поторгуемся…
Серый дождливый осенний день подходил к концу, когда Купер остановил свою машину перед конторой «Стивенс и Вебстер». Ханна ждала его под навесом. Он открыл пассажирскую дверцу, и она мгновенно запрыгнула внутрь.
Когда она захлопнула дверцу, он, обняв ее за плечи, почувствовал, что она сильно промокла, и сказал:
— Прости за опоздание. Дай-ка я тебя немного согрею. — С этими словами он крепко прижал ее к себе.
Ханна уперлась рукой ему в грудь и оттолкнула его.
— Сейчас некому демонстрировать наши «чувства». В такой дождь никто не станет заглядывать внутрь машины, а Брентон отправился домой еще час назад.
— Честное слово, я видел, как он выглянул из-за угла, — заспорил Купер, но тем не менее отпустил ее и завел мотор. — Ханна, уже целая неделя прошла с тех пор, как мы договорились с тобой кое о чем поторговаться… Но у меня что-то не получается.
Ханна сжала губы. Купер размышлял, когда и каким образом ему выпадет удовольствие нежно поцеловать эти непокорные губы?
— Ты это заметил? Ты иногда бываешь очень проницательным. — Она как можно дальше отодвинулась от него и, прижавшись к дверце, смотрела в окно.
Когда машина остановилась перед главным входом в Баррон-Корт, швейцар Дэниэл выскочил из портика с раскрытым зонтом навстречу Ханне. Она вышла из машины, даже не оглянувшись, и Купер повел автомобиль в гараж.
Такая отстраненность, нежелание поддерживать разговор, смотреть на него, даже сидеть близко к нему, по мнению Купера, говорили о том, что Ханна далеко не так безразлична к нему, как хотела показать.
А может быть, он просто внушил это себе?
Медленно шагая по холлу и пытаясь представить себе, что еще измыслит Ханна, Купер неожиданно столкнулся с матерью.
— Заходи на огонек, мама. Ханна, должно быть… — Заметив содержимое сумки у Сары, он с подозрением добавил: — Уж не сговорилась ли ты с Ханной, чтобы начать обновление моего жилища?
— Еще чего! — бесцеремонно ответила Сара. — Я еще не лишилась рассудка.
Он не поверил.
— А для чего ты тащишь целую кучу разноцветных тряпок?
— Это не тряпки, а образцы драпировки. — Лифт подошел, дверца раскрылась, и Сара нажала на кнопку седьмого этажа.
Купер отметил этот факт.
— Я бы не советовал тебе, мама, обновлять квартиру Айсобел, прежде чем ты выставишь ее на продажу. Там надо только почистить ковры, а на излишества не стоит тратиться.
— Квартира уже принадлежит Китти, — поставила Сара точку в разговоре.
32 
