42 
— Кажется, миссис Аббот уносит все подарки в библиотеку по мере их прибытия.
— Хорошая мысль, — отозвалась Ханна. — Прекрасное и удобное место, и можно потом все рассмотреть без посторонних.
Показалось ей или он действительно как-то по-особому посмотрел на нее?
— Я думаю, Ханна, — сказал Кен, подходя к ней, — нам еще о многом предстоит поговорить, когда мы вернемся.
Ханна не представляла, что он имел в виду. Он не знал, что она хочет уволиться с работы, значит, речь пойдет не об этом. Неужели Брентон придумал какую-нибудь новую гадость, чтобы окончательно втоптать ее в грязь?
— Фонду необходим представитель закона, — вмешалась Сара. — Я посоветовалась с Кеном, и он предложил тебя, поскольку ты связана и с юридической фирмой по работе, и с семейным фондом через Купера.
Все это скоро закончится, подумала Ханна, но тактично ответила:
— У меня слишком мало опыта, чтобы взять на себя…
— Не беспокойся, твоего опыта хватит, — успокоил ее Кен. — Все не под силу никому — у фонда слишком много всяких юридических вопросов, Саре тяжело.
— И все-таки боюсь, не справлюсь.
— Ты будешь связующим звеном между фондом и фирмой, — заявил Кен. — Будешь отслеживать порядок в легальной процедуре и контролировать работу служащих.
Именно о такой работе мечтала Ханна, но боялась поверить в удачу.
— Обдумай это предложение, — посоветовал ей Кен. — Поговорим об этом в конце недели, как только мы вернемся.
Сара мягко добавила:
— Мне бы хотелось передать все юридические дела в хорошие руки, Ханна. Особенно человеку, который понимает, как важен фонд для меня и Купера. Значит, своему человеку.
Через несколько минут начали собираться гости. Ханна держалась в стороне, радуясь, что ее участие в этой церемонии минимально. Кен и Сара встречали гостей, миссис Аббот следила за обслуживанием столов, Китти оживляла компанию, и на Ханну никто не обращал внимания. Ее это полностью устраивало, так как у нее были свои планы. Она хотела последить за Купером, но так, чтобы тот ничего не заметил.
Но оказалось, что это не так просто. Несколько раз она теряла его из виду, и приходилось ходить по всем комнатам, чтобы отыскать его. Он был занят совершенно невинными делами — разговаривал с членом правления фонда, был в баре… но ни разу не подошел к двери библиотеки.
Она начала уже думать, что ошиблась в своих предположениях и он не собирается при первой же возможности пробраться к шкатулке.
Если она ошибалась в этом, может быть, она неправильно судила и о других вещах? Может быть, он ухаживал за ней совсем с другой целью?
Все это пустые фантазии, сказала она себе с укором.
Ханна так углубилась в свои мысли, что чуть не налетела на Китти и Брентона, которые очень уютно пристроились в уголке. Она хотела извиниться, но поняла, что ее не заметили, тем более что Брентон стоял спиной к ней и они с Китти целовались.
Ханна немного удивилась, что он, такой осторожный в мелочах, не побоялся скомпрометировать себя открытым проявлением чувств.
Она улыбнулась, подумав, как бы взвыл Брентон, узнав о миллионе в Шкатулке влюбленных. Но ей было не смешно.
Брентон поднял голову и с ликующим видом заявил:
— Ну так что, Китти? Может, прямо сейчас им и расскажем?
— О чем расскажем?
— О том, что ты выходишь за меня замуж, глупышка!
Китти широко раскрыла невинные глаза.
— Но я не собираюсь за тебя замуж.
— Я не шучу Китти! Сейчас самое время сделать заявление.
Китти отступила от него.
— Брентон, разве ты меня так любишь? По-моему, тобой движет расчет.
Ханна зачарованно наблюдала, как меняется выражение лица Брентона.
— Но как же так… ты сказала прошлой ночью…
Китти расхохоталась.
— Если я спала с тобой, ты решил, что у меня серьезные намерения?
Ханна подпрыгнула, почувствовав на своей щеке легкое дыхание. Сара пробормотала прямо ей в ухо:
— Ну я еще поговорю с этой девчонкой.
— Уже поздно, — шепнула Ханна ей в ответ.
Китти решительно приступила к делу:
— С тобой было интересно, Брентон, но не более того. Я же все понимаю: я люблю тебя, прошу отца, чтобы он сделал тебя полноправным партнером… и…
Брентон покраснел, и Ханна испугалась, что его хватит удар.
— Мне нравилось водить тебя за нос, Брентон! А сейчас… убирайся и не надоедай мне больше. — С этими словами Китти отошла.
42 
