очень нудно 
103 
Линда открыла глаза и огляделась. Вот его комната. Но можно ли по ней судить, каков ее обитатель? Ну, полно чертежей. Да, он работает день и ночь напролет. Стены абсолютно пусты — никаких картинок, коллекций, даже фотографий. А нужно ли пытаться таким образом постичь характер человека, ведь судят по поступкам…
Линда услышала шаги: в комнату вошел Майкл, и она подвинулась, чтобы он мог присесть рядом. Майкл облокотился на подушку и устало вздохнул.
Боже мой! — подумала Линда. Я все время занята собой и своими проблемами. А Майкл? Каково-то ему приходится? Свалилась на него, словно снег на голову, а у него своих забот хватает. Вот он какой бледный…
Меньше всего на свете ей хотелось причинить ему боль и страдание, но получилось так, что никакого счастья впереди не видать, впереди маячат сплошные мучения. Но ведь они любят друг друга…
— Ты знаешь, — сказал он, — мне кажется, я наконец понял очень важную вещь, и все благодаря тебе.
— И что же ты понял?
— Сейчас скажу: чтобы узнать человека, надо не слушать, что он говорит, а смотреть ему в глаза.
Он сидел рядом, и Линда чувствовала тепло его тела. Она могла протянуть руку и дотронуться до любимого. Просто почувствовать его. Ей так хотелось обнять Майкла и чтобы тот тоже заключил ее в объятия и не выпускал никогда.
— Слова — это одно. Что за ними скрывается — вот что важно.
Майкл взял ее руку, и их пальцы переплелись. Какая у него мозолистая, сильная и теплая ладонь! Он сжал ее пальцы, и Линда почувствовала, как у нее сладко замерло сердце.
— Что, дорогой?
— Когда ты так ласково смотришь, я хочу верить, что небезразличен тебе. Ты пытаешься меня убедить в одном, а твои глаза говорят мне обратное. Слушай, не мучай ни себя, ни меня, давай решим раз и навсегда — мы нужны друг другу.
— Я не могу так сразу…
— Фэй идет, — быстро проговорил он. — Я думаю, тебе придется по душе ее сюрприз, малышка приготовила нечто особенное для тебя. Она так старалась, думаю, ты оценишь.
— Да что же это? Я умираю от любопытства.
— Увидишь.
В спальню осторожно вошла Фэй, неся металлический поднос, на котором стояла красная кружка с горячим шоколадом. Сверху плавал белоснежный шар мороженого.
— Представим, что вы маленькая, — сказала девочка, — а я ваша мама и принесла в постель лакомство.
Майкл помог дочке аккуратно поставить поднос перед Линдой.
— Спасибо тебе, котенок, — расчувствовалась та. — Господи, как в детстве. Посмотри-ка, и кружка такая же!
Малышка просияла от счастья — она-таки доставила своей любимице удовольствие.
— Ой, подождите! — вдруг спохватилась она. Взяла с подноса большую бумажную салфетку и заткнула ее Линде за воротник. — Вот так. Извините, у нас нет настоящих салфеток.
— Все замечательно, спасибо, моя прелесть.
— Ну как, ты осилишь кружечку? — вдруг спросил Майкл.
Линда кивнула и с удовольствием сделала несколько глотков.
— Фэй, какая ты умница. У тебя получился изумительный напиток.
— Майкл помог мне согреть молоко, потому-то так все быстро и получилось.
Линда с наслаждением пила горячий шоколад, а Майкл с дочкой смотрели на нее и улыбались. Правда, Майкл был настороже — приготовился прийти любимой на помощь, если ту вдруг затошнит. Он-то знал, как это бывает у беременных женщин.
Но все чудесно обошлось.
— Забери поднос, малышка, — попросил Майкл дочку.
— Одну минутку, — вмешалась Линда. — Дайка я обниму тебя, Фэй.
Она крепко прижала девочку к себе и поцеловала в глазки. Линда любила этого ребенка, дочку Майкла.
— А меня? Разве я не заслужил? — спросил Майкл, когда дочка ушла.
Линда, не колеблясь ни минуты, обвила его шею руками. Великий Боже, как давно она мечтала об этом моменте. Она просто тает в его объятиях. Линда даже зажмурилась от удовольствия, кто знает, может, у нее больше не будет такой возможности.
— Ну, что — мир? — Майкл заглянул Линде в глаза, словно догадавшись о ее мыслях. — Ты не поставишь крест на наших отношениях, дорогая? — Он отпустил ее и уложил обратно на подушки. — Теперь постарайся заснуть. Хочешь еще шоколада?
— Спасибо, нет, я эту-то чашку допила с трудом, — пробормотала Линда.
Линде нравилось, что Майкл так трогательно печется о ней, ведь он привык заботиться о беременной женщине. Она вдруг почувствовала нечто вроде зависти, потому что для него было вполне обычным то, что она испытывала впервые.
103 
