очень нудно 
28 
Дарлингтон заказал также у лучших модисток несколько изысканных оригинальных нарядов, создание которых требовало долгой, кропотливой работы, тщательного подбора материй и расцветок. В тот день герцог осчастливил не только Фелицию, но и портных. Они просто сияли при одной мысли от огромной суммы, обещанной за работу.
Герцог успел стать настоящим знатоком в вопросах женской моды. Впрочем, он совершенствовал свои знания во всем, что действительно интересовало его.
Каждой новой любовнице он обновлял гардероб на свой вкус. Не все женщины его круга умели элегантно одеваться и использовать то, чем наделила их природа. Многие считали, что яркая одежда — залог успеха. Она, безусловно, привлекала внимание, но не всегда производила благоприятное впечатление. Следуя советам Дарлингтона, его приятельницы не только имели успех, но и приобретали свой стиль.
Когда речь шла о внешности его подруг, герцог не скупился на украшения, оборки и кружева. Все его расходы на платья, драгоценности и кареты любовниц с лихвой окупались. Он ценил возможность самому выбирать подарки и гордился своим безупречным вкусом.
Герцогу пришлось немало потрудиться над одной из предшественниц леди Изабель. Дама вбила себе в голову, что для полного счастья ей не хватает ожерелья с рубинами. Дарлингтон не жалел денег на драгоценности для своих любовниц, но сейчас он наотрез отказался дарить ей рубины. Цвет этих камней не шел к ней и приглушал природный румянец. Герцог предлагал даже сапфиры и изумруды. После долгих жарких споров она признала правоту герцога и приняла в подарок изумруды.
Правда, к тому времени дама уже наскучила Дарлингтону, и он не пожелал узнать, как смотрятся на ней изумруды.
Фелиция была белым, чистым листом бумаги. Из нее можно лепить что угодно. Герцога увлекла идея начать с нуля и добиться полного совершенства.
Девушка не возражала ему и не пыталась спорить, не лезла с глупыми предложениями. Она сразу признала, что он в этих вещах разбирается лучше, и полностью доверилась его вкусу.
Ей оставалось только примерять наряды и показывать их герцогу, который с нетерпением ждал ее в будуаре, примыкавшем к спальне девушки. Она демонстрировала наряды с таким врожденным изяществом и грацией, что герцог невольно подумал о том, какие деньги она могла бы зарабатывать на сцене благодаря подобному дару.
Немногие английские женщины отличались истинной грациозностью. В Фелиции же она была заложена от природы, или, может быть, в монастыре их учили так естественно двигаться, размышлял герцог.
У девушки были нежные руки и длинные, тонкие пальцы. Герцогу понравилась ее манера жестикулировать: Фелиция не просто размахивала ими, движения ее рук соответствовали ее словам. В жестах девушки не было ни жеманности, ни фальши, ни скованности.
Когда постель Фелиция полностью скрылась под ее новыми платьями, девушка взмолилась:
— Пожалуйста… не надо больше. Этого мне хватит до конца года! Мне, по-видимому, придется менять платья по десять раз на день, чтобы успеть их все надеть.
Дарлингтон довольно рассмеялся:
— Мы только начали. Тебе еще понадобятся амазонки, платья для загородных прогулок и для многих других случаев.
— Это может подождать, — возразила Фелиция. — Иначе мне придется оставаться дома. На меня уже обрушилась целая лавина платьев, я уже с трудом воспринимаю эту груду одежды.
Герцог снова засмеялся.
— Хорошо, — сказал он. — Мы посвятим этому другой день. Отошли портного ко мне, но не меняй это платье. Оно мне нравится.
Фелиция благодарно улыбнулась в ответ. В белом она действительно выглядела очень красивой и нежной. Неповторимый французский покрой и стиль шли к ней как нельзя лучше.
Герцог сделал еще несколько заказов и отпустил портных. Он подождал Фелицию, и они вдвоем спустились вниз.
Двухстворчатые застекленные двери гостиной были открыты. Фелиция и герцог прошли в сад. Солнце уже не так припекало, чувствовалась приятная вечерняя прохлада. Сад за домом был небольшой, но герцог щедро платил садовникам, и они круглый год содержали его в полном порядке.
На свежем воздухе Фелиция оживилась, она выступала так легко, словно плыла по зеленой траве.
— Я вижу, мадемуазель, — заметил герцог, — что вы вполне готовы пуститься в плавание в высший свет.
— Интересно, — ответила Фелиция, — удержусь ли я на плаву или камнем пойду под воду?
28 
