17 
— Пока нет, но Бардсли обещал, что найдет. Я об этом позаботился!
— Каким образом?
— Я предложил ему такие огромные деньги, что он не в силах будет отказаться выполнить мою просьбу, — объяснил герцог.
— Как мило с вашей стороны, дядя Айвелл! Но вы понимаете, я не смогу вернуть вам долг, пока дедушка Гектор не раскошелится. Надеюсь, когда-нибудь это все же произойдет. Лучше бы поскорее!
— Я вовсе не прошу тебя отдавать этот долг, — возразил герцог. — Я лишь надеюсь, что ты получишь наследство и мне больше не придется утруждать себя твоими делами!
— Чертовски мило с вашей стороны, дядя Айвелл! Я никогда не забуду этой услуга, — сказал Алистер Мак-Крейг. — Вы — единственный член нашей доблестной семейки, который не порвал со мной с тех пор, как я женился на Китти.
— Да, надо признаться, большинство из них испытали своего рода шок от такой новости, — иронически подтвердил герцог. — Жаль только, что эти старые ханжи и лицемеры тут же не окочурились! Хотя, с другой стороны, тогда ты мог бы остаться нищим до конца своих дней…
— Я прекрасно все понимаю! — с горячностью отозвался Алистер Мак-Крейг.
На щеках молодого человека заиграл румянец. Глядя на племянника, герцог не мог отделаться от мысли, что Китти, с ее острым умом и умением не упускать в жизни своего шанса, не зря решила оставить сцену и выйти замуж за человека, который наверняка всю жизнь будет относиться к ней по-рыцарски и всячески заботиться.
Не могло быть никаких сомнений, что Китти намеренно завлекла в свои сети молодого Мак-Крейга. По мнению герцога, она стремилась любой ценой добиться достойного положения в обществе.
У этой дамочки было великое множество блестящих любовников до того, как ею увлекся Алистер.
Наблюдая за головокружительной карьерой этой весьма порочной особы, ни у кого не могло бы возникнуть даже мысли, что ее истинной целью является устойчивость, даваемая лишь обручальным кольцом.
«Ну что же, она добилась того, чего хотела, — подумал герцог, — и с этим при всем желании уже ничего нельзя поделать».
В то же время он был преисполнен решимости уберечь Алистера, насколько это возможно, от губительных последствий его весьма неосторожного шага.
Известно, что богатому человеку с готовностью простят то, за что бедняка неминуемо подвергнут остракизму.
— Я полагаю, твоя мать ни разу не видела Китти? — поинтересовался герцог.
— Как вы знаете, матушка уже много лет не слишком здорова и не в состоянии проделать нелегкий путь из Нортумберленда на юг. А я под всякими предлогами ни разу не возил Китти в Шотландию.
— Мудрое решение! — одобрил герцог. — Нет никакого резона огорчать твою мать.
— Вот именно, — подтвердил Алистер Мак-Крейг. — Но мне даже в голову не приходило, что матушка все еще старается обратить внимание дедушки Гектора на меня.
— Интересно, как же все-таки ей это удалось? — задумчиво произнес герцог.
Усевшись в удобное кресло рядом с камином, он критическим взглядом окинул стоявшего перед ним племянника.
— Тут нет никакого секрета! — улыбнулся Алистер Мак-Крейг. — Мама не очень искусно плетет свои интриги.
Он умолк, ожидая вопросов, но, так как герцог хранил молчание, Алистер продолжил:
— Мама убедила дедушку Гектора, что я произведу на свет великое множество Мак-Крейгов, которым надо будет дать должное образование и воспитание, дабы они не посрамили честь славного рода.
— Господи Боже! Так вот, значит, как она действовала! — рассмеялся герцог. — Ну что же, в чем в чем, а в дипломатической тонкости моей сестрице не откажешь.
— Мать прислала мне копию своего последнего письма к дедушке Гектору, — продолжал Алистер Мак-Крейг. — Именно из-за него старик как угорелый кинулся в Лондон.
— Понятно… — задумчиво произнес герцог. — Боюсь, что могут возникнуть некоторые сложности, если Мак-Крейг захочет присутствовать на крещении твоего первого отпрыска!
— Не будет же он жить вечно! — раздраженно бросил Алистер Мак-Крейг. — По мне, так пусть убирается ко всем чертям — после того, как оставит мне деньги, разумеется!
— Весьма похвальное чувство! — с иронией заметил герцог.
— Ради Бога, дядя Айвелл, — взмолился Алистер Мак-Крейг — в его голосе явно звучало волнение, — надеюсь, вы не собираетесь читать мне нотаций!
Герцог ничего на это не ответил, и молодой человек продолжал:
17 
