23 
— Уши замерзли?
— С чего бы им замерзать? — ответила Лэки гордо, хотя не чувствовала ушей уже давно. — Вы тоже без шапки-, и ваши уши не замерзли.
— Моя кожа выдублена на морозах и давно привыкла к ним, а ваши уши перенесли резкий температурный скачок.
— Но мне не холодно, — с глупым упрямством повторяла Лэки. Итан снял перчатки, протянул руки и накрыл ее уши.
— Но уши почему-то холодные, — укорил он ее с улыбкой. Прикосновение его горячих рук было великолепно. Лэки блаженно закрыла глаза. — И руки немного замерзли. — Сняв с нее шарф, он обвязал его вокруг ее головы. Лэки пыталась сопротивляться, боясь за свою красоту, но Итан взял ее руки в свои. — Не брыкайтесь, — сказал он, — вы хороши в любой одежде.
Да, его поведение и его слова говорят о том, что с его сердцем происходит то же, что и с ее. Итан отпустил ее руки и приказал:
— Надевайте-ка перчатки обратно.
— А если я этого не сделаю? Итан усмехнулся.
— Тогда я подам на вас в суд.
Они стояли рядом, любуясь равниной и рекой. Дом Итана с высоты казался маленьким и игрушечным, из трубы шел дым, по бокам были разбросаны постройки. Лэки замерла от восторга: она была сейчас на небесах.
— Иногда, — заговорил Итан после долгой паузы, — я стою тут и думаю, что, может быть, один из моих предков так же стоял вот здесь и смотрел на эту землю еще до того, как она была укрощена. Какая она тогда была красивая, первозданная, не потревоженная рукой человека, и в это мгновение я чувствую тесную связь с моей родиной, народом.
Стена между ними рухнула. Он открыл свою душу, впустил ее туда.
— Нам пора, — сказал Итан, — вы вся дрожите.
Но Лэки не осмелилась сказать, что это не из-за холода, а из-за жестокой внутренней борьбы, которую она сейчас переживала.
Час спустя, расседлав коней и отведя их в конюшню, Итан и Лэки вошли в дом и почувствовали едкий запах горелого. Не снимая ботинок, Итан помчался в кухню и, открыв духовку, выпустил облако черного дыма. Потом взял сковородку и бросил ее содержимое в раковину. Лэки побежала в гостиную. Гампи сидел в кресле и мирно спал, руки и ноги его были крепко привязаны к стулу пестрыми банданами. Дети лежали на диване и тоже спали. Лэки и Итан переглянулись, улыбнулись друг другу и все поняли.
— Сейчас вы примете горячую ванну, — сказал он ей, — а я придумаю что-нибудь к обеду.
На обед они ели бутерброды с ореховым маслом. Дэнни и Дорин заявили, что это их любимое блюдо.
— Дядя Итан, — не унималась Дорин, — давай покажем Лэки бабушкино платье. Ну пожалуйста.
После некоторых колебаний Итан согласился.
Пообедав, они все вместе — кроме Гампи, который был слишком измучен за целый день, спустились в подвал, где стояло множество коробок и старый шкаф. Дети сразу же бросились к нему и распахнули дверцу. Платье висело на вешалке, сделанной в виде ветки дерева. Оно было великолепным, из нежнейшей кожи, светлого, почти белого цвета, с искусно отделанными краями.
— Это самая красивая вещь, которую я когда-либо видела, — сказала Лэки, затаив дыхание, и ее рука сама потянулась коснуться его. — Откуда оно может быть?
— Моя бабушка сшила его для моей матери на свадьбу, — ответил Итан.
Лэки показалось, что она слышала отголоски грусти в его голосе. Дети уже успели распаковать какую-то коробку и достали фотографию.
— А это свадьба дедушки и бабушки, — сказал Дэнни, протягивая фотографию. — Но она не в этом платье.
Лэки взяла старую фотографию. Мать Итана была очень красивой женщиной, длинные черные волосы окутывали ее, как плащ. Но она была в обыкновенном платье. Отец выглядел сильным и большим, глаза его были настолько похожи на глаза Итана, что казалось, будто это зеркальное отражение. И в этих глазах светилась любовь к невесте.
Смотрел ли Итан так на кого-нибудь? И посмотрит ли когда-нибудь?
— Почему же она не надела это платье? спросила Лэки дрожащим голосом.
Итан подошел и взял у нее фотографию.
— В то время было не модно быть аборигенкой, а она хотела, чтобы мой отец гордился ею. Она хотела войти в его мир.
— Но она надела его хоть раз? Итан кивнул.
— Года два назад, когда сестра с мужем привозили сюда детей крестить. Тогда моя мать была в этом платье.
— Она сказала, что больше никогда не наденет его, — сообщила Дорин.
— Что? — удивленно спросил Итан. Для него это явно было новостью.
23 
