37 
Он не вошел.
О, он думал об этом, но не смел. Не сейчас, когда необходимо сосредоточиться на игре.
Боже. Как он хотел ее!
– Все еще терзаешься мучительными мыслями? – поддразнила она.
– Я уже говорил, что никогда не волнуюсь.
– Лжец!
– Я не волнуюсь, Фелиша, а ищу решение. Потому что давно знаю, когда-нибудь это случится. И хотя исход может быть неблагоприятным, готов к каждой возможности. Я – миллионер, который сам себя сделал. И всегда выплыву.
Он подкатил бриллиант, Фелиша подняла его.
– Необыкновенно красив.
– Когда мои проекты Зазинии были впервые отвергнуты, я поговорил с Хуссейном. Он изучал архитектуру вместе с моим отцом и, когда я рассказал о своих неприятностях, ответил, что его борьба за перемены тоже закончилась ничем, и он не позволит, чтобы история повторялась. Пригласил меня поработать с ним над проектом в Дубае. Это был мой первый отель, имевший оглушительный успех. Я продал его. У меня никогда не было собственных денег. Не могу объяснить почему. Я был принцем, и богатым принцем. Но первые полученные мной деньги дали свободу, о которой я и не мечтал. Свободу олицетворяет этот бриллиант. Всякий раз, глядя на него, я понимаю, что более чем способен идти собственным путем.
– Пострадают люди, Кеда, даже если результат будет таким, какой нужен тебе. Если Мохаммед разоблачит твою мать, с ней все будет в порядке. Конечно, сначала ужасно.
– Нет, она не оправится. Потому что не так сильна, как твоя мать.
Фелиша подняла взгляд от бриллианта. Она никогда не слышала, чтобы ее мать считали сильной. Мало того, поговаривали, будто она слишком слаба и глупа, если все эти годы защищала мужа.
– Нужно обладать стойкостью характера, чтобы пройти через такие испытания, – продолжал Кеда. Фелиша, подумав, кивнула. – У моей матери не хватит мужества.
Об этом никогда не говорилось вслух, но он рос, зная, что так и есть.
– Помню, как отец отправился в ту поездку. Его последними словами были: «Позаботься о матери». А мне едва минуло три года. Отец всегда повторял это, а я всегда принимал его слова всерьез. Она прекрасная женщина, но душа у нее слишком тонкая и деликатная. Мы делаем все возможное, чтобы споры и неприятности до нее не доходили. Она много хорошего делает для нашей страны. Плачет о судьбе бездомных, волнуется за бедных, умоляет отца лучше о них заботиться. Принимает близко к сердцу их беды.
Легкого ответа нет.
– С ней все будет хорошо, – повторила Фелиша. Кеда сдержанно пожал плечами.
Неужели она никогда не слушает того, что ей говорят? Оказалось, слушает.
– Твоя мама все выдержит, Кеда, что бы ни случилось. Мне так кажется, потому что с ней любовь короля.
– Так и есть.
Фелиша с легкой завистью подумала, что Рина очень счастливая женщина.
Кеда часто летал в Зазинию и обратно. Обычно его визиты были короткими. Он опасался ввязаться в ссору. Зато был частым гостем и, спускаясь с самолета, знал, чего ожидать.
Или думал, что знал.
На этот раз, едва он оказался на земле, раздались приветственные крики. Люди Зазинии приветствовали своего принца. Хотели в будущем видеть Кеду королем, и это их способ продемонстрировать Совету престолонаследия выбор народа.
Кеда будет лучшим королем, чем нынешний.
– Кеда! – Рина обняла его и вопросительно оглядела. – Почему сейчас?
– Потому что старейшины давно хотели посадить Мохаммеда на мое место. Пора лишить их иллюзий раз и навсегда. Мне нужно кое-что сделать. Я буду в своем крыле.
– Кеда! – воскликнул подошедший Омар.
– Я бы хотел поговорить с тобой.
– Разумеется. Мне тоже нужно многое с тобой обсудить. Пойдем в мой офис.
– Предпочел бы поговорить у себя.
Омар покачал головой:
– Только у меня.
– Мне нужно кое-что тебе показать. Я сейчас пойду и все приготовлю.
Он даже не повернул головы к Фелише, не сказал ей ни слова, лишь повелительным жестом показал на дверь, слегка поклонился родителям и отошел. Фелиша семенила за ним на приличном расстоянии.
Они поднялись по ступенькам дворца. Мимо статуи, где ребенком прятался Кеда, мимо стражников, по длинному коридору. Она теперь поняла, почему он хотел разрушить эти офисы, где ему причинили так много боли и, возможно, причинят еще больше. Не только ему, но и его семье, и народу.
Он закрыл за собой тяжелую дверь и стал возиться с проектором и компьютером. Фелиша натянула перчатки, достала графин и стаканы и наполнила их.
37 
