107 
Неужели сейчас, когда конец пути уже близок, я подведу людей, которые мне дороже всего на свете?
И я снова перебираю в голове воспоминания: от Эдгар-стрит до Ричи.
И все равно страшно. Очень страшно.
Однако память о прошлых победах придает мне мужества.
– Ну как, нашел работу? – спрашиваю я Ричи в воскресенье.
Сегодня в карты играют у меня.
– Да нет пока, – качает он головой.
– Ты? – подпрыгивает Марв. – Работу ищешь?
И принимается хохотать как сумасшедший.
– А что такого, я не понимаю? – резко встревает Одри.
Ричи молчит, но видно, что он обижен. Даже Марв это заметил. Он перестает смеяться и пытается сделать серьезное лицо.
Откашливается.
– Извини, Рич.
А Ричи напускает на себя привычный добродушный, расслабленный вид – хотя ему больно. И неприятно. Но он пытается выглядеть беспечным и бросает:
– Да ничего страшного.
Однако я втайне рад, что Марву удалось его уязвить. Теперь у моего друга будет стимул заткнуть Марву рот и посмотреть, как у того вытянется лицо при известии, что он, Ричи, нашел работу. Есть все-таки что-то утешительное в том, чтобы заткнуть рот Марву.
– Я раздаю, – говорю Одри.
Ближе к одиннадцати мы закругляемся. Ричи уже уехал. Марв предлагает подвезти Одри до дому. Она, по понятным причинам, отказывается.
– Это почему же? – сердится Марв.
– Потому что пешком быстрее. – У Одри еще хватает терпения что-то ему объяснять. – К тому же, Марв, на улице комаров меньше, чем… там.
И она тыкает пальцем в припаркованное перед домом чудо автомобилестроения.
– Ну и пожалуйста.
Марв начинает стремительно мрачнеть.
– Слушай, а что ты куксишься? Забыл, что случилось, когда ты подвозил меня две недели назад?
Марв неохотно припоминает, судя по лицу. Но Одри безжалостно говорит:
– Нам пришлось толкать этот рыдван до самого твоего дома.
И тут ее осеняет:
– Слушай, а почему бы тебе велосипед на заднем сиденье не возить?
– Это еще зачем?
Хм, беседа становится все интереснее и интереснее. И занимательнее.
– Ну будет тебе, Марв, – отмахивается Одри. – Подумай об этом по пути домой. В особенности если заглохнешь.
Она прощается и уходит.
– Пока, Одри, – шепчу я.
Все, ушла.
А Марв садится в машину. Дальше все вполне ожидаемо.
«Форд» не заводится ни с седьмого, ни с восьмого раза. Я иду через лужайку, открываю дверь со стороны пассажира и сажусь.
– Что это ты делаешь?
И вот тогда…
Спокойно. И честно.
Я говорю.
Вот такие слова:
– Марв, мне нужна помощь.
Он пытается завести машину еще раз. Безуспешно. – Какого рода помощь?
Марв поворачивает ключ снова и снова.
– Что-нибудь починить нужно?
– Нет.
– Тебе нужно со Швейцаром разобраться?
– Разобраться?
– Ну, по морде побить газетой, типа того.
– Ты что, Аль Капоне?
Марв хихикает над своей безумно остроумной шуткой и снова пытается завести дурацкую машину. Это меня нереально злит.
– Марв, – не выдерживаю я, – не мог бы ты не крутить чертов ключ? И выслушать меня? Дело серьезное, вообще-то. Можешь оказать мне такую услугу?
Он снова пытается завести машину, но я протягиваю руку и вытаскиваю ключ из замка зажигания.
– Марв, – говорю я трагическим шепотом. Громким таким, хорошо слышным. – Помоги. Мне нужны деньги.
Время останавливается. В жуткой тишине слышно лишь наше дыхание.
Наступает минута молчания.
Минута молчания по нашей с Марвом прежней дружбе.
Ощущение и впрямь такое, словно кто-то умер.
Но Марв, конечно, весь обращается в слух – мгновенно. Прозвучало слово «деньги»! Мой друг тут же встал в стойку. Брови нахмурены, взгляд пристальный – и испытующий. И не сказать, чтоб очень дружелюбный.
– Деньги? И сколько же? – выдавливает Марв.
И тут я взрываюсь.
Я открываю дверь машины – резко. Выскакиваю наружу. И с грохотом захлопываю дверь.
А потом засовываюсь внутрь и упираю в Марва перст указующий:
– Вот, значит, как! А я еще надеялся! – И я свирепо тычу пальцем ему в грудь: – Ты, Марв, скупой засранец, чтоб тебя черти взяли! – И снова злобно тычу пальцем, еще и еще: – Я просто поверить не могу!
Молчание.
На улице молчание, и в машине молчание.
Развернувшись, я облокачиваюсь на машину. И слышу, как Марв вылезает и идет ко мне.
– Эд?
– Извини, погорячился.
«Все идет по плану», – думаю я. И качаю головой.
107 
