12 
Он почувствовал ее кивок, потому что голова качнулась у его груди; в ее словах звучала готовность, но он решил прояснить все до конца.
— Если я тебе нравлюсь, то все еще сложнее.
— И это я знаю тоже, — сказала Габи.
Важнее всего было то, что прямо сейчас, в его объятиях, Габи не беспокоилась ни о чем. Она запрокинула голову навстречу Алиму.
Сегодня ее ночь.
Габи знала о его репутации и готова была принять, что одной ночью все и закончится; но она много лет мечтала об Алиме. Она могла жить с последствиями сделанного. Но с сожалениями о несделанном она жить бы не смогла.
Она так долго воображала его тело, желала его — и теперь прижималась к нему. Алим был стройным и сильным, и он так ловко вел ее в танце, что впервые в жизни Габи чувствовала себя не только изящной, но и невесомой.
Они смотрели друг другу в глаза, покачиваясь под музыку, и изнывали, каждый по-своему.
Всю свою жизнь Алим старался разделять личную жизнь и бизнес. Это было разумно. Но в тех мыслях, которые бурлили сейчас у него в голове, не было ничего разумного.
Одна женщина.
Он представлял многочисленные поездки домой, которые ждали его в скором будущем; он представлял, как возвращается в «Гранде Лючию» к Габи в своей постели.
Он представлял, как работает с ней — и это не отталкивало его, потому что принесет пользу им обоим.
Опустив голову, он коснулся ее губ своими; и с первым прикосновением Габи поняла, что никогда не будет жалеть об этой ночи.
Ее фантазией был нежный поцелуй — может быть, поцелуй в щеку, который превращался в поцелуй в губы. Однако Алим решительно прижался к ее губам, даря ей первый в жизни поцелуй. Она растаяла от чистого блаженства.
Ее губы как будто сами знали, что делать, потому что они двигались сами, подчиняясь мягкой ласке Алима.
Он привык к худобе, но сейчас его ладони скользили по роскошным изгибам; он чувствовал, как ее грудь прижимается к его, и внезапно все причины быть осторожным развеялись.
Он хотел видеть Габи в своей постели — и не только в эту ночь. Поэтому он отстранился.
— Ты ни с кем не встречаешься? — спросил он.
Хотя она была сейчас в его объятиях, хотя его твердость прижималась к ее мягкому животу, его вопрос прозвучал так буднично и прямо, что Габи снова показалось, что она на собеседовании.
— Откуда у организатора свадеб время на личную жизнь? — пробормотала она, стремясь вернуться к поцелую.
— Значит, работа создает у тебя проблемы в отношениях?
Он откровенно выпытывал информацию. Она решила быть честной. Ей бы это не повредило.
— У меня не было никаких отношений.
Ее слова обожгли его до самого паха, и Габи почувствовала, как мужчина твердеет в ответ; его руки, лежавшие у нее на бедрах, притянули ее ближе.
Он снова накрыл ее рот своим; она ощутила странную панику, в которой не было страха. Его интимный вкус на мгновение шокировал ее. Сила и глубина его поцелуя во плоти была лучше, чем в мечтах. В воображении она не знала, что делать, но здесь, с ним, она принимала его дыхание, а он принимал ее.
У них был вкус голода и несдержанности.
Он посасывал кончик ее языка, словно источник нектара, а покалывание его подбородка дарило ей новую и сладкую боль. Ее грудь ныла под тканью. Его руки скользили по изгибам ее тела; пальцы впились в ее бедра, и он вжался в нее крепче.
В жизни Габи было не так уж много поводов для гордости. Она часто поскальзывалась и падала. Но сегодня она танцевала с мужчиной своей мечты.
«Это всего лишь танец», — сказала она себе. Но ее тело возражало.
О нет. Это было куда больше, чем просто танец.
Алим притянул ее еще на дюйм ближе; опасный дюйм, потому что их жар словно слился в одно. Она боялась отпустить его, боялась, что снова поняла все не так, — но похоже, они направлялись в постель.
Прижимаясь щекой к его прохладной щеке, Габи была готова на большее. Она открыла глаза.
И встретила взгляд, полный неутолимого жара.
— О чем я только думал… — сказал Алим, которому еще не верилось, во что превратился этот танец. Габи не поняла, о чем речь; но поскольку Алим не стал уточнять, Габи не стала отвечать.
— Пойдем в постель, — сказал Алим, и это уже нельзя было понять неправильно.
Глава 5
Алим увел ее с двери за руку, но у выхода отпустил.
— Для того, чтобы все получилось, нужно быть осторожными.
Он думал о грядущих днях и неделях, а Габи — только об этой ночи; но она все равно кивнула. Ее щеки заливал румянец, гормоны бурлили, как снег в снежном шаре, и она была благодарна за то, что Алим избавляет ее от утренней неловкости.
12 
