очень нудно 
61 
Лодка приблизилась к борту клипера, и Камала увидела, что напыщенное существо, наряженное в красную ливрею с золотым позументом, действительно оказалось мулатом. Насколько она помнила слова сеньора Квинтеро, это те, кто рождается от браков негров с белыми.
Мулат в красном, поднявшийся на палубу "Афродиты", оказался настоящим гигантом: росту в нем было никак не меньше шести футов. Он снял шляпу с разноцветными перьями и, учтиво поклонившись, произнес на сносном испанском языке:
— Досточтимые сеньоры и сеньорита, позвольте приветствовать вас от имени его превосходительства дона Мигеля Монеды!
Сеньор Квинтеро поклонился и ответил:
— Мы искренне благодарны за приветствие досточтимого дона Мигеля Монеды. Соблаговолите сообщить вашему хозяину, что этот корабль принадлежит благородному дворянину из Англии, который желает удостоиться встречи с ним.
Цветистый обмен приветствиями продолжался еще какое-то время. После того как он закончился, Камала, Конрад и сеньор Квинтеро сели в лодку, которая тотчас взяла курс к берегу.
Перед этим Конрад отдал несколько распоряжений матросам. Камала заметила, что на берег он захватил небольшой кожаный футляр.
С каждым мгновением дом словно увеличивался в размерах: он был гораздо более величественным, чем казалось издалека. Когда они поднялись по лестнице, Камала не могла скрыть свое восхищение.
Мулат в красной ливрее провел их в дом.
Сеньор Квинтеро уже объяснил Камале, что мексиканские дома, как большие, так и маленькие, строятся по одному образцу и имеют квадратную форму.
В центре располагается внутренний дворик с фонтаном. Все комнаты выходят на него окнами, а самые главные помещения располагаются на втором и третьем этаже.
Они поднялись по лестнице внутреннего двора, сделанной, как заметила Камала, из серебра. После этого их проводили в огромный зал, тянувшийся по всей длине здания. От его размеров и красоты убранства у Камалы перехватило дыхание.
Резные стены были украшены золотом, пол набран из бесценного мрамора, а с потолка свисала великолепная хрустальная люстра, привезенная, скорее всего, из Испании.
И повсюду сияло золото. Золотые столы, золотые стулья, а в дальнем конце комнаты возвышалось то, что можно было принять за трон, где под балдахином из красного бархата восседал, видимо, его превосходительство дон Мигель Монеда собственной персоной.
К вошедшим приблизился мулат в ливрее и отвесил им церемонный поклон. Камала не могла избавиться от ощущения, что, пока они шли через всю комнату к трону, величие дона Монеды усиливалось, а их положение принижалось.
Сеньор Квинтеро приветствовал дона Мигеля, после чего представил своих спутников, столь витиевато поведав об их благородном происхождении, что Камала едва удержалась от улыбки.
Повернувшись к ним, дон Мигель выслушал его с мрачным видом.
Он даже не привстал, когда они подошли ближе. Камала отметила его аристократические черты, темные волосы и высокий лоб.
Было также видно, что он привык повелевать, гордый и надменный, настоящий испанец.
В отличие от своих слуг он был одет неброско, во все черное. Посмотрев на его кисть с длинными пальцами, Камала заметила кольцо с огромным бриллиантом. Хозяин дома внимательно выслушал Квинтеро и, когда тот закончил говорить, медленно встал, спустился с трона и шагнул вперед, чтобы приветствовать гостей.
— Сердечно приветствую вас в Мексике, сэр Конрад Вериан, — произнес он, протянув ему руку.
— Мы рады оказаться в вашей стране, ваше превосходительство, — ответил тот по-английски.
— К сожалению… я плохо… говорю… на вашем… языке, — с сильным акцентом проговорил дон Мигель.
— Как хорошо, что вы вообще говорите по-английски! — импульсивно воскликнула Камала.
Дон Мигель удивленно посмотрел в ее сторону: он явно не ожидал, что она вмешается в разговор с Конрадом. Смутившись, Камала поспешила поклониться. Хозяин дома взял ее руку и поднес к своим губам.
— Приветствую и вас, сеньорита. Мой дом к вашим услугам: все, что в нем есть, — ваше.
— Muchísimas gracias[4], — по-испански поблагодарила его Камала. — Вы весьма любезны.
— Вы говорите на моем языке?
— Немного, — ответила она. — Но я рассчитываю до своего отъезда из Мексики овладеть испанским гораздо лучше.
— Хочу надеяться, что это будет не скоро.
61 
