23 
«А мы на этот счет вообще никак не договаривались! – срезал его я, присовокупив: – Да и вообще – сам виноват. Если бы не пакостил, пользуясь моментом, то, глядишь, нужды в таких условиях с моей стороны и не возникло бы».
Крыть бесу было нечем, и, посопев немного возмущенно, он проворчал:
«Ну хорошо, согласен я… – И, встрепенувшись, выдвинул встречное условие: – Но узнаешь ты о том, как я провел время, только после того, как оно истечет! В виде воспоминаний. А то у меня никакого развлечения не получится. Ты же постоянно будешь мешаться и перехватывать контроль над телом!»
Крепко поразмыслив над этим требованием нечисти, я все же принял его. В том числе и потому, что радости не вызывало безвольной куклой себя ощущать. Уж лучше потом разом все узнать, чем целый вечер эдак мучиться. Однако, соглашаясь, я не преминул выговорить еще кое-что:
«И смотри, чтоб ни одно твое действие не касалось Кейтлин! Понял? Никаких борделей и уж тем более подарков ей. Вообще чтоб в ее сторону дышать не смел!»
«Ну хорошо, хорошо…» – хмуро пробурчал совсем уж расстроившийся бес. И горестно вздохнул. Явно планировал что-то эдакое, скотина!
Таким образом, в этот раз, передавая злокозненной нечисти контроль над своим телом, я был чуть более спокоен, нежели обычно. Самое важное – невозможность подстав Кейтлин – четко оговорено, а об иных проделках этого поганца рогатого я хотя бы буду знать. Так что все будет путем…
Но когда бесовское время вышло и ко мне вернулось ощущение тела, а перед глазами промелькнул калейдоскоп из картинок-воспоминаний, относящихся к сегодняшней ночи, я, как и всегда, проникся жутким желанием прибить поганую нечисть. Ничуть не менее сильным, нежели в прежние времена. Ибо хоть рогатый и обошелся без пакостей в отношении Кейтлин, но развлекся все же на славу. Все деньги, что у меня оставались, до последней монетки спустил в том дорогом кабаке! Угощал всех подряд, не ограничиваясь Карлом, Айвеном и Лайнусом. А когда просадил всю наличность, которой, надо сказать, не так много у меня в кошеле и имелось, продолжил пирушку в долг, оставив в заклад мой рыцарский пояс. Скотина!
Я аж зарычал, не сдержавшись, когда осознание сотворенного поганой нечистью ко мне пришло. И рука сама потянулась к паршивцу, чтоб его придушить.
От неминуемой гибели беса только то спасло, что рыцарский пояс никуда не делся с меня. Возвратил его затем этот пройдоха. К своему счастью…
Правда, способ, каким рогатый расплатился по долгам, меня отнюдь не обрадовал. Этот… этот… Ну, просто слов не подобрать, чтоб обозвать! Он такое учудил… Когда в кабак на бесплатную выпивку и угощение слетелось столько желающих из числа знатных, известных, а также почитающих себя за таковых персон и все они разогрелись дурью и дорогим вином, бес новое развлечение измыслил. Предложив устроить гонки на собаках. И затею свою воплотил! Превратив на одну ночь улицы Лайдека в сущий бедлам.
А мне теперь хоть со стыда провались! И единственное, почему я не отправился сразу в ближайший храм, чтоб утопить паршивца в чаше со святой водой, – потому что нечисть кучу денег заработала на гонках. Тотализатор умудрившись организовать и ставки на забеги принимая. Четыре тысячи восемьсот шестьдесят монет золотом чистой прибыли вышло после вычета всех затрат, включающих и расходы на пирушку. На полной дури такую кучу деньжищ паршивец срубил! И половину передал мне.
Но полного прощения поганец, конечно, не заслуживал, даже отдай он мне абсолютно весь свой прибыток. Ибо осознав себя, я обнаружил, что стою в коридоре у двери гостевых апартаментов в доме ди Мэнс в совершенно невероятном состоянии. Пьян до изумления, закинут дурью по самую маковку и… и отчаянно женской ласки желаю! Ведь поганая нечисть, не прекращая поглощать сотворенной ею сразу же бесовской выпивки на основе вина и ледка, всю ночь с представительницами прекрасного пола флиртовала! На что мое тело отреагировало соответствующим образом. Приведя меня в такое состояние, что я, оглядевшись, не приметив нигде в коридоре ни единой, пусть даже самой страшненькой девушки, облегченно перевел дух. А то, боюсь, не удержался бы – набросился!
«Что, решил хоть так поквитаться со мной за дополнительные условия к уговору, скотина?» – мелькнула в моей голове догадка.
На что бес только широко осклабился, не подумав, понятно, сознаваться в злокозненной преднамеренности содеянного им.
С некоторым трудом переборов настойчивое желание отправиться куда-нибудь в поисках утех, я бросил на открыто скалящегося поганца негодующий взгляд и решительно повернул дверную ручку, за которую уже держался правой рукой. И вошел к себе в апартаменты. Или правильней будет сказать – ввалился. Мотало меня, пьяного и закинутого ледком, изрядно. Отчего ноги буквально заплетались на ходу, и мне пришлось руками, подобно ветряной мельнице, замахать, чтоб устоять и не брякнуться на пол прямо за дверью.
23 
