31 
– Итак, – сказала королева, усаживаясь ровно и устремляя на девушку строгий взгляд. – Джон рассказал мне совершенно невероятную историю, он клянется, что, как это невероятно ни выглядит, вы абсолютно невиновны. Хотя лично я не считаю попытку выдать себя за родственника монарха невинной забавой.
– Это была всего лишь шутка, ваше величество.
– Не считаю я это и шуткой.
– Просто мы с отцом жили ужасно скучной, однообразной жизнью, а папа очень много о вас рассказывал.
Королева, нахмурившись, спросила:
– Кто ваш отец?
– Полковник Оуэн Мак-Ньютон. Когда вы с ним встречались, он был еще капитаном.
– Я с ним встречалась? Когда?
– Много лет назад, в Балморале. Вы, ваше величество, проводили там лето с принцем Альбертом и давали бал. Отец был приглашен вместе с несколькими другими офицерами, и вы с ним танцевали. Он рассказывал, что вы все время просили его повторять каждое предложение, потому что не понимали его шотландский говор.
Брови королевы поползли вверх.
– Так тот красивый молодой человек – ваш отец?
– Да, ваше величество. Он считал большой честью, что вы, несмотря на его акцент, танцевали с ним трижды.
Вдруг королева громогласно рассмеялась. Это было так неожиданно, что герцог и Ола удивленно уставились на нее.
– О да, я танцевала с ним три раза. Понимаете, он был таким красивым, самым красивым мужчиной на балу, а я в тот вечер поссорилась с Альбертом. Мне показалось, ничего страшного не случится, если я заставлю его немного поревновать.
– Сударыня! – протянул герцог. – Я поражен.
– И это заставило его ревновать, ваше величество? – спросила Ола.
– О да, еще как. Но он повел себя не как любой мужчина. Не было произнесено ни одного несдержанного слова. Он просто пригласил капитана Мак-Ньютона на разговор и беседовал с ним до конца вечера. Он так и не рассказал мне, о чем они тогда говорили.
– О Кобурге, ваше величество, – сказала Ола. – Его высочество рассказывал папе о своей родине, и его рассказ был столь занимательным, что в следующем году мой отец поехал туда и встретил там мою мать.
Королева перестала смеяться.
– Это правда?
– Да, ваше величество.
– Ваша мать родом из Кобурга?
– Да, ваше величество.
Королева после недолгой паузы продолжила разговор на немецком:
– Она когда-нибудь рассказывала вам о своей родине?
– Очень часто, – ответила Ола на том же языке. Девушка поняла, что это проверка. – Мама больше не вернулась туда и невероятно скучала. Она говорила, что в мире нет места красивее.
Королева Виктория, кивнув, перешла на английский.
– Да, – грустно произнесла она. – У вас натуральный кобургский выговор. Ах, как же давно это было! Джон сказал, ваш отец умер.
– Да, ваше величество. Он не оправился после смерти моей матери. Они жили друг другом.
– Да, – печально промолвила королева. – О да.
Выражение ее лица говорило само за себя. Она думала о своем любимом Альберте, без которого юбилей и празднества не имели для нее никакого значения. На миг Оле и герцогу открылась истинная любовь, что пережила смерть, разлуку и долгие годы одиночества. Они увидели, что для Виктории важно только одно: время, когда она и Альберт снова окажутся вместе.
То была любовь, которую они сами могли познать, если бы все сложилось иначе. Но теперь все изменилось.
– Значит, вы дочь Оуэна Мак-Ньютона, – наконец сказала королева. – И вам пришла в голову эта нелепая идея, что вы можете выдать себя за принцессу.
– Ваше величество, я не выбирала настоящую страну. Я не знала, что такое место существует.
– Да-да, Джон говорил. Но Олтеница существует, и сейчас она в беде. Отряд русских солдат окружил всю королевскую семью в замке. Поэтому ваше появление здесь озадачило как русских, так и англичан. И нам нужно, чтобы они по-прежнему оставались в неведении.
– Но как, ваше величество? Теперь обо мне все знают.
– Нет. О вас знаем только мы, так и должно быть. Отныне любые ваши действия должны проходить под опытным управлением.
Секунду Ола смотрела на королеву, соображая.
– Вы хотите сказать, что я останусь… – произнесла девушка. – То есть буду и дальше притворяться…
– Разумеется. Но на сей раз с моей поддержкой. Вас представят мне, и я признаю вас принцессой Олтеницы. И пусть после этого кто-нибудь посмеет усомниться в вас!
Поскольку Ола от изумления проглотила язык, заговорил герцог:
– Вы уже решили, которой из принцесс она станет?
31 
