очень нудно 
57 
Уникальность Квинз-Хоу для Рэндала была именно в том, что дом принадлежал только ему. Он был его куда в большей степени, чем все, что было куплено Рэндалом и принадлежало ему когда-либо в этой жизни. Когда Рэндалу передали купчую и был подписан и скреплен печатями окончательный договор, он испытал какой-то детский восторг. Ничего подобного он не испытывал даже в день премьеры своей первой пьесы.
И так было не только потому, что он заработал своим талантом и трудом деньги на покупку Квинз-Хоу. И не только потому, что сам отделал и обставил дом. Здесь крылось что-то куда более важное. Что-то, что подсказывало ему: они с Квинз-Хоу принадлежат друг другу.
И теперь, бродя по дому с Сореллой, Рэндал чувствовал, что никогда не перестанет получать удовольствие от того, что этот дом — его пристанище. Ему нравилось касаться рукой старой мебели, расправлять ковры на полу, переставлять безделушки на каминных полках, двигать кресла ближе к огню, отдергивать гардины на окнах, прислушиваться к шорохам и скрипу половиц.
Ему хотелось трогать эти вещи, любоваться ими, чувствовать себя единым целым с домом, знать, что все эти вещи принадлежат ему, как и он принадлежит дому.
И теперь, когда экскурсия по дому была закончена, они с Сореллой медленно спустились по лестнице в гостиную. Только сейчас Рэндал понял, что за все это время девочка не произнесла ни слова. Все время говорил он один. И все же Рэндал понимал, что она чувствует, и был так же уверен в ее восторге, как когда-то в своем. Сорелла села на табуретку перед очагом и протянула руки к огню. В этом движении рук и в грации ее склоненной головки снова было что-то такое, что заставляло Рэндала снова и снова вспомнить о море и о новом сюжете, постепенно просыпавшемся в нем.
Собаки. Сообразив, что за хозяином больше не надо никуда идти, они разлеглись на ковре, и Мосс положил голову на ноги Сорелле. Девочка нагнулась, чтобы погладить его, а потом обняла обеими руками, и пес, будучи сентиментальным, как большинство спаниелей, закрыл глаза от восторга и прижался к Сорелле еще крепче.
— Не балуй его, — предупредил Рэндал. — Он все время требует внимания и любви.
— У меня никогда не было никого, чтобы его любить, — тихо произнесла Сорелла.
Она не жаловалась, не стремилась вызвать сочувствие. Просто констатировала факт.
— Ну, наверняка ведь был кто-то… — попытался смягчить ее слова Рэндал. Но, вспомнив, какой была жизнь Сореллы, он умолк.
— Нет, правда никого, — ответила Сорелла. — Мы ведь нигде не задерживались подолгу. Однажды, когда мы были в Венеции, кошка шеф-повара принесла котят, и он дал мне одного. Три недели он спал в моей комнате, и я ухаживала за ним. Я была тогда счастлива. У меня появился кто-то свой, с кем можно было играть, кого можно было любить. А потом пришлось уезжать. Шеф обещал мне взять котенка к себе, но я знала, что у него их и так слишком много. Думаю, как только я уехала, беднягу утопили.
Рэндалу хотелось сказать что-то утешительное, но он не мог подобрать слов. Быть счастливой в Венеции из-за котенка, провести все свое детство без любви! Он видел, какая трагедия сокрыта во всем этом, не испытывая необходимости облекать это в слова. Дети хотят не только, чтобы их любили. Они также хотят дарить любовь. Они любят своих матерей, своих нянюшек, товарищей по детским играм, любят свой дом, домашних животных и даже свои игрушки. Эта любовь — составляющая их жизни, важный фактор их развития.
А у Сореллы ничего этого не было.
— И все же мне очень нравился твой отец, — заметил Рэндал. Он ничего не мог с собой поделать. Каким-то странным образом он чувствовал, что должен защитить Дарси, смерть которого была на его совести.
— Я знаю, — спокойно ответила Сорелла. — Он нравился почти всем, и его всегда любили женщины. По крайней мере, на время. Я тоже любила его, когда была совсем маленькой, и я старалась изо всех сил продолжать его любить, но, чтобы любить кого-то по-настоящему, им надо восхищаться, верить в него. А восхищаться своим отцом я не могла. Он всегда врал, и не всегда потому, что это было необходимо, а просто потому, что ему нравилось врать. Он даже притворялся, что ему не нравится жизнь, которую мы ведем. Думаю, он говорил вам, что не может найти работу. Но это была ложь. Отец был хорошим актером, когда хотел играть, но делать карьеру в профессии казалось ему слишком скучным. Он был азартным человеком.
Рэндал выбросил недокуренную сигарету в огонь.
57 
