43 
– А кто?
– Не скажу. По крайней мере, пока ты не выйдешь за меня замуж.
Бастиано придерживался всех правил.
Он, конечно, не встал на одно колено, но достал из кармана маленькую коробочку, и Софи тяжело сглотнула, когда он открыл ее.
Вот оно, доказательство его нелюбви.
Да, кольцо было потрясающим. Бриллиант на нем казался таким огромным, что, если бы Софи потянулась и сорвала с неба звезду, она бы не смогла затмить его.
И в этот момент Софи поняла, что никогда не будет занимать в сердце Бастиано место, которое ей хотелось бы, потому что это кольцо не имело для него никакого значения.
– Бастиано, а ты ничего не пропустил?
Он прекрасно понимал, о чем она говорила.
– Знаешь, почему меня считают таким мерзавцем? Потому что я не говорю людям того, что они хотят услышать.
Это предложение руки и сердца было таким ужасным, что на ее глазах выступили слезы.
– Иногда лучше соврать.
– Не в этом случае.
– Ты подарил Марии кольцо своей матери.
– И посмотри, чем все закончилось! – Он не понимал того, что Софи предпочла бы проклятое кольцо его матери, чем этот бриллиант, который он выбирал с такой тщательностью. – Я выбросил старое кольцо. Оно приносило одни несчастья.
Неужели он был настолько черствым, что смог выбросить самую дорогую его сердцу вещь?
Тогда что ожидает ее саму и их ребенка? Но потом Бастиано сказал ей что-то очень искреннее и правдивое.
– Я сделаю все, чтобы наша семейная жизнь удалась. Я прочту все необходимые книги для того, чтобы стать самым лучшим отцом… – Бастиано запнулся, увидев ее слезы. – Софи. Поверь мне, тебе не нужна моя любовь.
Она всхлипнула и бросилась в свою комнату. «Поверь мне, она мне очень даже нужна!» – хотелось закричать ей.
Ее сердце разрывалось от боли, но она улыбалась. Софи хотелось получить хотя бы кусочек этого сердца, которое Бастиано так тщательно охранял, ну, и что… что оно никогда не будет принадлежать ей полностью. Она понимала, что соревнуется с призраком, потому что ей никогда не удостоиться той привилегии, которую получила Мария, и быть любимой Бастиано.
Ну и ладно. Раз ей никогда не стать Марией, она будет собой.
И придумает свои собственные правила.
Софи сбросила туфли и направилась в комнату Бастиано.
Он лежал на кровати, положив руки за голову. Точно так же, как в тот раз, когда они впервые увиделись. Только на этот раз он был полностью одетым и насупленным.
– Мы поженимся здесь. Если наш ребенок будет расти в Касте, я хочу, чтобы мы венчались в местной церкви. Для меня это больше чем формальность.
– Софи…
– Дай мне закончить. Мы сможем улететь сразу же после венчания. Я знаю, это не решается за один день, но…
– Я все сделаю.
Кто бы сомневался.
– От тебя всего лишь требуется надеть костюм и появиться в церкви.
Они поженятся в ближайшие сорок восемь часов, чтобы убраться к чертям из Касты и отправиться в самый лучший из родильных домов, который выбрал Бастиано.
– Я завтра перееду.
– А тебе не кажется, что немного поздно переезжать? – улыбнулась она.
– Тогда иди сюда.
Его взгляд обжигал, и Софи ощутила знакомые восторг и волнение.
– Может, нам следует подождать до свадьбы?
– Разве я похож на твоего Луиджи?
– Нет, – улыбнулась Софи и подошла ближе. Она села на кровать рядом с ним, как в то первое утро, и Бастиано взял ее за руку, а потом ощутил тепло, идущее от ее округлившегося живота.
Он почувствовал, как толкнулся их малыш, и это ощущение было потрясающим и вместе с тем умиротворяющим, потому что в утробе Софи их ребенок был в полной безопасности.
– Я сделаю все, чтобы вам было хорошо.
– Я знаю.
Софи склонилась над ним и прильнула к его губам. Ее поцелуй был неспешным и чувственным, и Бастиано притянул ее и усадил к себе на живот.
– Все, как в тот раз, – сказал он.
Только теперь между ними был ребенок, а еще их ждала свадьба. Этот вечер был самым печальным и самым счастливым в жизни Софи.
Ее кольцо поблескивало, когда она развязала галстук Бастиано и расстегнула его рубашку. Она снова склонилась над ним, и они целовались долго и неторопливо.
Бастиано расстегнул молнию на ее платье и стянул его через голову. Он гладил ее набухшую грудь, заточенную в тонкое кружево, а потом прильнул к ней губами.
Дрожащими пальцами он расстегнул ее бюстгальтер и коснулся нежной, шелковистой кожи. Он провел языком по ее груди и слегка куснул набухший сосок, и Софи едва сдержала стон.
43 
