55 
– Который час? – пробормотала она, обнаружив, что он не спит.
Айви взглянул на часы.
– Около половины десятого, – сонным голосом ответил он. – А в чем дело? Тебе хочется есть?
– Мне хочется только тебя! – улыбнулась Сидни, кладя голову ему на грудь. – Ох, Айви, как я рада, что вернулась…
– Я тоже, – хрипло сказал он. – А то мне уже начало казаться, что я просто выдумал твою любовь ко мне.
– И что ты при этом чувствовал? – Сидни ласково провела пальцем по его губам. – Ты никогда не говорил мне об этом.
– У меня было не так уж много возможностей. – Айви усмехнулся. – Кроме того, мне казалось, что я доказал все действием… Но если ты так уж хочешь, я скажу. Я люблю тебя, Сидни! С того самого момента, как увидел тогда в аэропорту. Смешно, но я сказал об этом матери раньше, чем тебе…
– Ты все рассказал Джоханне?! – Сидни не верила своим ушам.
– Она попыталась убедить меня в том, что звонила в ночь смерти деда. Но я мог с уверенностью сказать, что этого не было. И для того, чтобы она поверила мне, пришлось сказать, что в ту ночь ты была у меня. Впрочем, я и раньше собирался рассказать ей обо всем.
– Ты знаешь, она ведь и мне говорила об этом звонке, – задумчиво произнесла Сидни. – Я даже чуть не призналась, что ночевала у тебя. Но это означало бы уличить ее во лжи.
– Она-то не пощадила твоих чувств, – нахмурился Айви. – О любовь моя! Как же мы с тобой не понимали друг друга…
– Но ведь теперь все позади, правда? – Сидни наклонилась, чтобы провести губами по его шее, но затем резко подняла голову. – Кстати, а зачем она это сделала? Зачем сказала, что звонила, если этого не было?
– Как я понимаю, когда она пришла к деду, он был еще в сознании и произнес наши с тобой имена.
– Ну и что? – нахмурившись, спросила Сидни.
– Понимаешь, когда я был у него в последний раз, он намекнул мне, что хочет кое-что для тебя сделать. А я, по своей глупости, рассказал об этом матери.
– Не хочешь же ты сказать…
– Все не так страшно, – успокоил ее Айви. – Просто мать боялась, что если я увижу деда, он сообщит мне о своих намерениях.
– Но что бы это меняло?
– Она ведь не знала, что старик уже изменил завещание, – пояснил он. – Но понимала: если я услышу, чего он хочет, то непременно прослежу за тем, чтобы его желание исполнилось. Именно поэтому меня так огорчает, что ты решила отказаться от своей доли.
– О, Айви! – Сидни поцеловала его. – Ты же понимаешь, почему я хочу это сделать. Джоханна никогда…
– Вряд ли мать будет возражать, если моя жена станет совладелицей отеля, – спокойно возразил он. – Если, конечно, твоя любовь ко мне – не просто слова и у тебя достаточно серьезные намерения.
Сидни пристально посмотрела на него.
– Это что, предложение?
Айви иронически улыбнулся.
– Можешь считать и так.
– В таком случае мне, пожалуй, придется оставить себе свою долю, – поддразнила она его. – В качестве приданого.
– Означает ли это, что ты принимаешь мое предложение? – спросил Айви, сдвинув брови, и Сидни прыснула.
– Можешь считать и так, – ответила она его же словами. – Я как раз подумывала, не переменить ли мне специальность. Помогать в управлении отелем – по-моему, это как раз то, что надо!
Оба рассмеялись, и Айви, шутливо схватив Сидни за плечи, повалил на подушки…
Девять месяцев спустя Сидни родила первого внука Джоханны.
Это время было наполнено событиями. Сначала их с Айви свадьба, потом медовый месяц во Флориде, поездка с мужем в Англию для передачи ее доли в фирме Грегу и счастливое возвращение на Ямайку, остров ее любви…
Беременность и роды Сидни перенесла легко. А вот отношения с Джоханной складывались трудно. Хотя та, боясь окончательного разрыва с сыном, была вынуждена принять неизбежное, им с Сидни потребовалось немалое время, чтобы взаимная холодность сменилась прежним дружеским расположением.
Этот процесс ускорило известие о беременности Сидни. Кроме того, Джоханна не могла не признать, что никогда еще Айви не выглядел лучше. И если заслуга в этом принадлежала невестке, значит, она оказалась не так уж плоха – может быть, даже лучше всякой другой.
Остается только жалеть, что Норману не довелось увидеть своего правнука, а Лоре – внука, думала Сидни солнечным утром, когда они с Айви везли коляску с сыном по дороге к кладбищу.
– Мама была бы так счастлива! – прошептала Сидни, чувствуя на своей талии надежную руку мужа. – Надеюсь, отец – там, на небесах, – простит меня. Впрочем, мне кажется, что Диверы и Паркеры наконец-то пришли к согласию…
Вместо эпилога
«Дорогой Сидди-бой!
Хоть ты теперь и стала матерью (с чем я тебя уже имел честь сердечно поздравить), настоящей матроной, называю тебя прежним именем. Надеюсь, что тебе это, как и мне, напомнит о времени нашей ничем не замутненной дружбы и совместной работы.
У меня все в порядке и в личной жизни, и в бизнесе. Филиал в Нью-Йорке теперь обслуживает не только Штаты, но и Канаду. Получили заказы на каталоги от австралийской и южноафриканской книготорговых фирм. Заказы, правда, небольшие, пробные, по сто пятьдесят экземпляров каждый. Но, надеюсь, лиха беда начало, а там дело пойдет.
Теперь – о главной цели моего письма. После заказов из Австралии и Южной Африки я задумал распространить благотворительную просветительскую миссию наших каталогов и на Ямайку. Что ты думаешь на этот счет? Ты могла бы подыскать пару сотрудников и, используя накопленный в Англии опыт, не слишком напрягаясь, курировать их деятельность. А твой благоверный оказывал бы моей фирме, в случае необходимости, юридические услуги.
Подумай над моим предложением и напиши. А при размышлениях учти вот еще что. Сотрудничество со мной не позволит тебе забыть старого друга, и у нас будет не только сентиментальный, но и практический повод хоть иногда встречаться.
Самый теплый привет обоим Паркерам – маленькому и большому.
Твой Грег».
55 
