68 
Сяо открывает глаза. Он меня не видит, животный страх до неузнаваемости исказил его лицо. Не знаю почему, но мне стало жалко его.
— Не бойся, Сяо, — говорю я. — Я тебе не сделаю ничего плохого!
Ужас сменяется удивлением.
— Это я, профессор Молино.
По его губам скользит едва заметная усмешка. «Знаю я, что ты за профессор, рассказывай кому-нибудь другому».
— Что ж, ладно, — говорю. — Это не имеет значения. Только ты, миленький, теперь в моих руках, потому что я снял тебя на микропленку как раз в тот момент, когда ты отпирал эту дверь. Снял и то, что у тебя в записной книжке. Если господин Декс «случайно» обнаружит у меня эту пленку, он непременно отправит тебя на съедение рыбам.
— Этот господин Декс такой же Декс, как ты Шеленберг! — сипит Сяо. — Не говоря уже о Молино!
Я так и обмер. Стоя возле него на коленях, я снова занес руку ему на горло.
— Сяо, — говорю я ему, — ты же видишь, что мне ничего не стоит тебя задушить. Каждый из нас играет свою партию, но в данный момент у меня в руках большая карта, а ты вне игры. Я тебя не стану убивать и не выдам, но и ты не захочешь меня выдавать — чтобы не выдать себя. Однако на мое милосердие ты можешь рассчитывать только при одном условии — если развяжешь язык…
Сяо весь уходит в себя. В этой игре между нами тремя он оказался без козырей.
Сяо заговорил. Бедняга поверил в то, что я его задушу, если он будет молчать.
Итак, когда было нужно, специальное устройство, смонтированное в этой кабине, перехватывало волны, посылаемые судовой радиостанцией, не пуская их в эфир, подводило к приемнику портативной радиостанции. Наталья Николаева полагает, что ее точки и тире летят в Москву, а на деле они доходят только сюда, где их ловит и записывает 07. Наталья думает, что на ее вопросы отвечает Москва, а в действительности ответы посылает 07. Он дешифрует ее радиограмму и зашифровывает свой ответ ей, пользуясь ключом, сфотографированным во время «обследования» ее вещей или вещей профессора.
«Пленение» волн, посылаемых большой радиостанцией, и привод их в эту кабину происходит предельно просто: левый тумблер выключателя переводится из верхнего положения в нижнее. При таком его положении антенна большой радиостанции посылает свои волны в приемник малой. Остроумно и просто.
К сожалению, я не могу воспользоваться малой радиостанцией. Она работает на ультракоротких волнах, но очень слабо — ее радиус действия не превышает ста — ста пятидесяти миль, а это ничто, абсолютно ничто!
Сяо! Он намеревался связаться со «своим» кораблем, который в это время, может быть, в какой-то сотне миль от нас, не дальше…
Какой же итог этой экспедиции в «мир инфракрасного»? Дни и часы радиосвязи между 07 и его центром. Шифр 07 и его ключ для дешифровки.
Я помогаю Сяо подняться на ноги. Советую ему завтра завязать шею каким-нибудь пестрым платком. Потрепав Сяо по плечу, я прошу его идти впереди.
4 августа. Широта 00°00'. Курс — юг. Пересекаем экватор. Сплошная облачность. Ветер юго-западный. Качка.
На палубе ни души. У дверей стоят часовые с автоматами. Вечером всюду гасится свет. Смит и прочие не показываются. Ужасно тоскливо. Я в полном одиночестве брожу по Железной улице. В иллюминаторе над моей головой никаких признаков жизни…
7 августа. Прохладно. Идет дождь Небо опустилось низко. Железную улицу заливают волны.
В солнечную пору одиночество синее. А сейчас — серое, раскачивающееся, стонущее. Сяо принес мне в подарок бутылку рому.
В мое сердце впилась тревога. Куда мы идем? Бутылку Сяо я выбрасываю в иллюминатор.
9 августа. Я думаю, что-то там сейчас делает мой черный дрозд. Вспомнил Сали. Выдержал его братишка экзамен или нет?
10 августа. По сравнению с моими корабельные часы убежали на час вперед. Плывем на юго-восток!
13 августа. Корабельные часы ушли вперед еще на час! Триста чертей и драный козел в придачу, как сказал бы Шеленберг… Что происходит? То ли мы намерены огибать мыс Доброй Надежды, то ли сунемся прямо в Кейптаун — в пасть волка!
Надо действовать, действовать! Готовить экспедицию в «мир инфракрасного».
Тот же день. Поздний вечер. Смит и прочие. Я угостил их ромом, в котором растворил по четвертушке своих таблеток. Мы продолжаем игру. Ганс ужасно зевает, он засыпает первым.
22.30. Все спят. Через полчаса 07 будет вести разговор с Фонтенбло. Свет выключен.
Внимание, пока урочный час еще не пробил, играть ва-банк рано…
68 
