34 
Неужели она влюбляется в своего будущего мужа? Этот вопрос ее встревожил. Вообще, в Рафаэля легко было влюбиться – но только когда он был заботливым, нежным, внимательным. Будет ли он таким все время? Ведь однажды он уже показал свое второе лицо, и Аллегра не знала, можно ли ему доверять. Она лишь понимала, что у него наверняка есть причины, по которым он вел себя так непредсказуемо – причины, о которых он предпочитал молчать. Они говорили на разные темы, но по чти никогда – о его семье. Аллегра обычно не спрашивала, но сейчас, лежа на траве и чувствуя сонное оцепенение и покой, она решилась.
– Рафаэль… что произошло между твоим отцом и моим?
Мужчина тут же напрягся, и взгляд его стал настороженным.
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что это важно. И раз мы проводим все больше времени вместе, я хочу, чтобы между нами не было секретов.
Рафаэль не сразу ответил.
– А если мой ответ тебе не понравится? – спросил наконец он ровным, бесцветным голосом.
Аллегра ощутила первые признаки беспокойства.
– А почему он может мне не понравиться?
– Потому что твой отец несправедливо обошелся с моим.
– Откуда ты знаешь? – встрепенулась Аллегра.
– Просто знаю. – Рафаэль посмотрел на нее, однако взгляд его был непроницаемым. – Видишь, тебе неприятна даже эта правда.
– Да, но это не означает, что я не хочу ее услышать. – Аллегра вздохнула. – Я знаю, что мой отец не был идеален. Взять хотя бы то, как он обошелся со мной.
– Но ты все же на его стороне.
– Я никогда не хотела испытывать к нему отрицательных чувств. Она отвела глаза. – Может, потому, что всегда надеялась, что он вернется к нам. Но сейчас его нет, и я хочу, чтобы ты сказал мне правду. Прошу тебя, Рафаэль. – Она затаила дыхание, ожидая его ответа.
– Двадцать лет назад наши отцы вместе вели дело.
– Да, я помню, ты говорил что-то насчет мобильных технологий.
– Да. Твой отец отвечал за идею, мой – за детали. Они были партнерами, друзьями. – Он умолк, и Аллегра почувствовала напряжение, исходящее от него.
– И что произошло?
– Кто-то снял со счета компании крупную сумму денег. Твой отец обвинил моего в краже.
Аллегра пытливо посмотрела в лицо Рафаэля:
– Но ты думаешь, что твой отец был невиновен?
– Я знаю это, – быстро ответил он. – Но твой отец утверждал, что владеет информацией из достоверного источника. Он начал всем рассказывать, что мой папа вор, хотя и не мог ничего доказать. Так за несколько месяцев мой отец утратил доброе имя, никто не хотел иметь с ним дело. Мы обанкротились.
Аллегра, шокированная, подыскивала слова.
– Так вот почему ты перекупил компанию.
– Справедливость восторжествовала, – отозвался Рафаэль, сжимая губы.
Она сжалась в комок, обняв колени.
– Почему ты не сказал мне ничего раньше?
– Не знал, поверишь ли ты мне. И еще не хотел тебя расстраивать. Я знал, что ты любишь отца, хоть и незаслуженно. Кроме того, наши отношения были недостаточно близкими. – Он заглянул ей в глаза. – Ты мне веришь?
– Да. – Аллегра помолчала. – Верю. Но я также думаю, что мой отец неспроста обвинил твоего: он наверняка был уверен в том, что делает.
Лицо Рафаэля исказилось от отвращения.
– Ты, наверное, оправдываешь и его уход из семьи, верно? Почему ты просто не примешь горькую правду?
Аллегра, пораженная его реакцией, задетая за живое, спросила:
– А тебе не все равно, почему мне хочется считать его хорошим человеком? Почему мне нельзя просто любить его?
– Потому что для меня он негодяй, – ровно ответил Рафаэль. – И я никогда его не прощу.
Вздыхая, Аллегра крутилась в постели, не в силах уснуть. Наверное, в словах Рафаэля была своя правда. Почему она решила любить отца во что бы то ни стало, когда факты представляли его в негативном свете? Ощутив толчок изнутри, она прижала к животу руку. Завтра они поедут в Палермо на ультразвуковое обследование. Не терпелось услышать снова такой уже знакомый и обнадеживающий звук – биение сердца малыша. Но сейчас Аллегра думала об отношениях с Рафаэлем. Внезапно снизу послышались едва уловимые звуки музыки, и она замерла. Затаив дыхание, поднялась с кровати и накинула шелковую накидку, что служила ей халатом в эти неизменно жаркие дни. Было два часа ночи, но воздух хранил тепло полуденного солнца. Ступая по приятно прохладной плитке, Аллегра последовала на звук виолончели.
Внизу царила тьма, лишь в гостиной горела одна лампа. Девушка замерла на пороге, увидев Рафаэля, устроившегося в кресле, – длинные ноги вытянуты перед ним, рубашка расстегнута, волосы спутаны, а в руке бокал виски.
34 
