39 
– Мне нужно в Неаполь, – раздался голос Рафаэля с порога.
Аллегра с удивлением посмотрела на него. Как обычно, по лицу невозможно что-либо сказать, но она ощутила явственную тревогу.
– Неаполь? Зачем? По делам? – спросила она, вспоминая, как Рафаэль уже ездил несколько раз в Палермо, Милан и Рим.
Последовало молчание.
– Нет.
Аллегра нахмурилась:
– Нет? Тогда… зачем?
Рафаэль долго не отвечал, и она уже решила было, что ответа не последует, но все же он произнес:
– К сестре.
Аллегра не знала, что сказать. Ужасные мысли закрутились в мозгу. Неужели он потерял сестру?
– Она не совсем здорова, – отрывисто пояснил Рафаэль.
Чувствуя напряжение в его голосе, некую темную тень тревоги, Аллегра хотела утешить его, но знала, что он не позволит. Однако неужели он и на сей раз отстранится?
– Позволь поехать с тобой, – произнесла она твердо и вместе с тем просяще.
Лицо его исказилось.
– Нет.
– Почему? – запротестовала Аллегра. – Прошу, не закрывайся, Рафаэль, не отталкивай меня. У нас с тобой будет ребенок, мы собираемся пожениться…
– Ты снова все преувеличиваешь. Я не отталкиваю тебя.
– Да, по ночам ты со мной, – согласилась Аллегра. – Но во всем остальном ты один. Ты знаешь это. Я тянусь к тебе, а ты отворачиваешься. Прошу тебя, Рафаэль, не отказывай мне, я хочу тебя поддержать.
Он долго смотрел на нее – взгляд его был жестким и вместе с тем потерянным – и наконец кивнул:
– Хорошо, но мне нужно немедленно выезжать.
Влезая в вертолет следом за Аллегрой, Рафаэль сокрушенно думал о том, что не следовало брать ее с собой. Не нужно ей видеть Анжелику, а вместе с ней и его несостоятельность как защитника семьи. Хотя, в отчаянии решил он, может, так даже лучше. Вместо того чтобы постоянно силой устанавливать барьеры, может, стоит позволить Аллегре увидеть его позор? Тогда она сама предпочтет держаться от него подальше.
Новость об Анжелике пришла сегодня утром. Врач, что позвонил Рафаэлю, нашел его контакты вместе с паспортом сестры в сумке. Ее нашли, лежащую в аллее без сознания. В прошлый раз врач предупредил их, что очередная передозировка может оказаться фатальной. Анжелика, казалось, ничуть не огорчилась, и Рафаэль со страхом подумал: она хочет умереть. Смерть отца была быстрой – выстрел из пистолета, мать угасала долго, Анжелика же выбрала саморазрушение. И все это его вина.
– Твоя сестра больна? – прокричала Аллегра, чтобы заглушить шум пропеллера.
– В какой-то степени да. – Рафаэль повернулся к окну, не желая отвечать больше на вопросы. Скоро она сама все увидит.
Он не мог не думать о том, что произойдет тогда, и неизменно тревога сменялась отчаянием. Потому что он знал: стоит Аллегре увидеть Анжелику, и их отношения изменятся навсегда. По пути в Неаполь оба молчали. Рафаэль пытался работать, уткнувшись в планшет, а девушка, очевидно, чувствовала его мрачное настроение. По прибытии в аэропорт они сели в ожидавшую машину. Путешествие по пробкам, неистовый рев автомобильных сигналов, крики прохожих стали вторжением суровой реальности в раздумья Рафаэля. Он не любил постоянно забитые машинами и людьми грязные улицы Неаполя и сто раз предлагал Анжелике перебраться в любое другое место, но она отказывалась.
Дав адрес больницы водителю, Рафаэль откинулся на спинку кресла. Аллегра сочувственно посмотрела на него.
– Не расскажешь, что все-таки случилось? – спросила она.
– Что тебе рассказать? – Рафаэль пожал плечами. – Моя сестра в больнице. – Он помолчал, сжав губы. – Передозировка наркотиками.
По лицу Аллегры он понял, что она в шоке. Что ж, это только начало.
– Что? – Девушка с жалостью поглядела на него. – О, Рафаэль…
– Не нужно, – отмахнулся он. – Это происходит не в первый раз, и я ничего не могу с этим поделать.
Аллегра умолкла, а Рафаэль отвернулся. Не следовало ее брать, но, с другой стороны, может быть, это и к лучшему. Пускай поймет все сама.
Двери лифта открылись, и Рафаэль вышел. Аллегра поспешила за ним. Легонько постучав в дверь, он вошел в палату. Женщина в кровати спала, на худых щеках лежали темные тени от ресниц. Аллегра едва сумела промолчать, увидев шрамы и синяки на ее запястьях, исколотые руки. Она ужасно выглядела – грязные спутанные волосы, худые ноги и руки, набухшие вены. Рафаэль тяжело вздохнул. Глаза женщины открылись.
– Зачем ты приехал? – прохрипела она, и глаза ее загорелись ненавистью, точно два черных уголька.
39 
