10

Я сидела на старом, раскидистом дубе и грызла сочное яблоко, добытое для меня мышом. Яблоко было вкусное, большое, но голод ничуть не утолило. Есть хотелось немилосердно.

– Не волнуйся, – утешала мышь. – Сейчас стемнеет, и я добуду что-нибудь более существенное.

– А что еще слышно? – поинтересовалась я, растягиваясь на толстом суку, благо густая крона успешно маскировала мою фигуру. Остатки рубашки я связала между собой, и получился славный топик.

– Поговаривают, что сын Повелителя сегодня завел себе любовницу-демона. От него такого никто не ожидал. Уж больно разборчив принц. Сколько высокородных дам ему сватали – и тем не менее он пока холост.

– Ну-у-у, – уныло протянула я. – Это скорее недостаток, чем достоинство.

В принципе все эльфы вообще меня мало интересовали. Хотя, кажется, перед отъездом мне говорили, что мы едем к эльфам. Или это было позже? Не помню. Может, спросить у них, зачем им понадобилась группа истребителей? С другой стороны, как объяснить отсутствие команды? Можно, конечно, подождать, пока народ подтянется. А что? Попартизаню маленько в кроне дерева. Авось никто не заметит.

– Слушай, а давай дождемся темноты и проникнем в спальню!

– Зачем? – нахмурилась я.

– Так ведь зеркало там.

– Эльф, если помнишь, тоже.

– Мы его свяжем и заткнем кляпом рот. Его найдут только утром, а мы будем уже далеко.

Афера. Чистой воды афера. Но разве у меня есть выбор?

«Не бойся, я с тобой».

Ночь спустилась на Эльфоград Раскидистого Дуба. Я притаилась, словно тать в ночи, и напряженно ждала, когда погаснут последние огни в окнах замка. Они что, никогда не спят? Я начинала нервничать. Мышь услужливо летала на разведку. Но на кухне еще домывали посуду, какой-то мужик рылся прямо под дубом… Гад, другого места не нашел? Наконец все стихло. Я осторожно начала спускаться вниз. Но тело за день неудобного сидения в позе птички основательно затекло. Мышь пыталась подсказывать и хоть как-то скоординировать мои действия, но без толку. На очередной ветке я поскользнулась, зашаталась и срочно перепрыгнула на другую.

– А-а-а! – завопила я, обняв хрупкую ветку как родную.

Ветка подозрительно трещала под руками.

– Тихо ты, – строго шикнула мышь. – Весь дворец перебудишь.

– А-а-а… – послушно прошептала я. – Падаю.

– Ерунда. Тут невысоко, прыгай.

– Куда? Ни черта не видно.

– Не все ли равно, тут везде земля.

Я стиснула ветку еще сильнее.

– Ну ты чего? – вопросила мышь.

– Я боюсь, – тихо проскулила от ужаса я. – Ты не мог бы принести лестницу?

– Ну ты даешь, – обалдела мышь. – Какую я тебе лестницу принесу? Для муравьев, что ли?

– Я боюсь! – взвыла я.

– Без проблем. Сиди тут до утра. А я полетел.

– Куда?

– Домой.

Я ужаснулась перспективе остаться в гордом одиночестве на дубе, крепко зажмурилась и отпустила ветку. Свободное падение совпало с моим воплем, который реально можно было услышать хоть в самом замке Носфератус. Я хлопнулась на копчик, как всегда неудачно. Целую минуту я честно считала, что смертельно ранена и умираю, даже завещала похоронить меня на кладбище Академии, сообщить о безвременной кончине безутешным родственникам, пристыдить бросившую меня на произвол вампира команду истребителей и высадить на могилке непременно белые лилии и красные эльфийские розы, если последнее возможно.

– Может, все-таки прекратите орать на весь город? Если нас поймают, дело может оказаться гораздо хуже, чем вы думаете, – спокойно заметил вампир.

Я сразу заткнулась и приготовилась к худшему.

– Почему хуже? – поинтересовалась я.

– Она еще спрашивает! – вампир в волнении принялся выхаживать передо мной, как миниатюрный солдат. Я невольно провожала его глазами: туда-сюда… туда-сюда…

– Слушай, Драго, ты промаршировал вокруг меня уже двадцать один раз, и это только с того момента, когда я начала считать. По-твоему, это нормально?

Мышь затормозила так резко, словно со всего размаха врезалась в прочную прозрачную стену.

– Ты только что убила любимую канарейку Правителя эльфов. Как, по-твоему, это нормально? – в тон переспросил вампир.

– Ёперный театр! И когда я успела? – захлопала глазами я, тщетно стараясь восстановить в памяти этот прискорбный момент.

Нет, забыть смертоубийство несчастной пичуги? На это я неспособна.

  53