очень нудно 
49 
– Ах вот вы где! Вас-то мне и нужно! – взревела я, как дракониха, оставленная вероломным драконом выводить детишек, пока он похищает смазливых принцесс.
Простыня с кровати такого размера с успехом могла заменить дюжину платьев, я ловко соорудила тогу и ринулась к графу. Тот на всякий случай отступил в коридор, не решаясь связываться со странной помесью фурии и баньши в одном лице.
– Да как вы посмели?! – Очередной мой вопль сотряс стены замка.
Что характерно, раньше мне никогда не удавалось усилить свой голос с помощью магии, а сейчас поди ж ты. Прямо сама впечатлилась. А граф так позеленел весь.
– Что именно?
– Раздеть меня! А вам еще что-то удалось сделать, пока я была в обмороке?! – подозрительно поинтересовалась я у графа.
– Вы бы это точно запомнили, – приосанился тот.
Нет, каков наглец! Нашел чем гордиться.
– Вот сейчас ты точно у меня многое запомнишь, – вкрадчиво пообещала я.
Довольный Ахурамариэль возник в моей руке.
«Правильно! Мочи вампиров! А то ишь повадились дев обнаженных щупать. Небось и мыл тебя он же».
– Мыл?! – взъярилась я.
– Ну мыл, – подтвердил вампир. – Так я же не знал, сколько на вас своей крови, сколько чужой.
Тут раздался громкий хлопок, и летучая мышь рванула по коридору.
«Держи его! Уйдет!» – вопил меч.
И я кинулась вдогонку, потрясая мечом.
– Ах ты не знал, какая кровь моя, какая нет?! Крови моей возжаждал, упырь несчастный! – орала я.
– Мадам…
– Мадемуазель, – машинально поправила я, еле вписываясь в очередной поворот и срывая портьеру. Теперь помимо тоги у меня был еще и алый плащ. Чем не Александр Македонский? Только верного Буцефала не хватает.
– Мадемуазель, – послушно пискнула мышка, – ваши раны обработать надо было. Кстати, осторожнее, там впереди мраморная статуя. Ценная, между прочим, вещь.
И правда, я влетела во что-то большое, пребольно ударила колено, взвизгнула, статуя обнаженной женщины грохнулась на пол и покатилась по ступеням, разваливаясь на куски.
– Какая статуя? – машинально переспросила я, стараясь не хромать.
– Да уже никакая, – огорченно пискнула мышь. – Обращаю ваше внимание, мадемуазель, – мы пробегаем картинную галерею. Здесь широко представлены мои предки по материнской и отцовской линии. Вон та дама в роскошном туалете времен первой войны магов – моя бабушка Елизария.
В этот момент я как раз неудачно вписалась в поворот и задела мечом по полотну. Остатки картины хрустко шлепнулись на пол.
– Уй! Бабушку-то за что?! – горестно воскликнула мышь. – Что она вам сделала?
– Породила извращенца, – парировала я.
Мы влетели в зал, где я, к моему огорчению, заметила, что какая-то сволочь слишком хорошо натерла паркет. Ноги скользили лучше, чем по самому гладкому льду. Я летела уже по инерции, не в силах ничего изменить и мечтая затормозить о что-то мягкое. Не всем мечтам суждено сбыться. Впереди возникло зеркало.
– Нет! – завопила мышь, в отчаянии пытаясь рвать на себе волосы везде, куда дотягивались когтистые лапки. – Только не зеркало! Пощади! Только не зеркало!
Но не в моих силах было изменить скорость скольжения. Я орала, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Но, к сожалению, ничего вокруг не было. Досадное упущение со стороны вампира. Надо было разжиться мебелишкой, тогда бы и зеркало не пострадало. Доведенный до последней степени отчаяния граф-мышь попытался закрыть стекло своим маленьким тельцем и провыл заклинание на секунду раньше, чем его смело.
Бац! Я приземлилась на что-то не очень жесткое, но и не абсолютно мягкое. Уже хорошо. Звона стекла не было, меня не разрезало осколками на куски – тоже здорово. Жизнь налаживается.
– Ай! Слезь с меня! – отчаянно пищала мышь.
Подо мной что-то отчаянно закопошилось и полезло вверх. Стоп. Это по чему он там так шустро перебирает своими лапками?
– Извращенец! – завопила я и врезала наугад.
– За что? – спросили меня.
– Попала! – злорадно усмехнулась я.
– Я тебя вообще впервые вижу!
– Разуй глаза, идиот! – возмутилась я на такое заявление. – Склероз, да? А кто, по-твоему, меня раздевал?
– Не знаю. Но это был явно не я.
– Включи свет и скажи мне это в глаза.
– Так ведь нетемно.
– Да? – искренне удивилась я. – А почему я ничего не вижу? А-а-а! Я ослепла!
Меня перевернули на спину, прижали к чему-то мягкому и бесцеремонно зафиксировали руки над головой.
– Брось меч, а то кого-нибудь поранишь, и прекрати орать.
49 
