читайте - не пожалеете 
83 
— Так ты думаешь, что твой отец был убит из-за того, что он что-то здесь обнаружил?
Тибальт покачал головой.
— Совпадение. Может быть, его убило излишнее волнение. В любом случае, он умер. А поскольку он решил до поры никому ничего не говорить, даже мне, смерть застала его врасплох…
— Странно, что он умер именно в этот момент.
— Жизнь вообще странная вещь, Джудит, — он поднял фонарь и посмотрел на меня. — Кто из нас знает, когда настанет его последний час?
Я вдруг почувствовала, как у меня по спине пробежал холод. Мне стало жутко.
— Какое страшное место! — воскликнула я.
— Чего же еще ты ждала от гробницы, Джудит?
— Даже ты выглядишь здесь иначе.
Он свободной рукой нежно коснулся моей шеи.
— Иначе? Как иначе, Джудит?
— Как человек, о котором я многого не знаю.
— Но кто же может знать все о другом человеке?
— Давай уйдем отсюда! — попросила я.
— Ты замерзла. — Он подошел ко мне вплотную, я чувствовала его теплое дыхание на своем лице. — Чего ты боишься, Джудит? Проклятия фараонов? Гнева богов? Или меня?..
— Я не боюсь, — солгала я. — Просто хочется выйти отсюда на свежий воздух. Тут угнетающая атмосфера.
— Джудит…
Он шагнул ко мне. Я не могла понять собственных ощущений. Я чувствовала что-то зловещее. Все мои чувства кричали о том, что нужно немедленно бежать. От чего? От мистической судьбы? От Тибальта?
Я собиралась что-то сказать, но он закрыл мне рот рукой.
— Слушай! — прошептал он.
В тишине я отчетливо услышала легкие шаги.
— В гробнице кто-то есть, — продолжал Тибальт.
Он замер, прислушиваясь.
— Кто здесь? — окликнул он.
Его голос звучал странно, зловеще, неестественно.
Ответа не последовало.
— Держись рядом, — велел Тибальт.
Мы поднялись по ступеням в камеру. Тибальт, держа фонарь над головой, осторожно передвигался по ступеням. Я шла следом за ним. Мы вошли в тоннель. Там никого не было. Когда мы вышли наружу, к отвалам бурой земли, я с облегчением, с блаженством вдохнула теплый ночной воздух. Ноги у меня онемели, я покрылась испариной и заметно дрожала.
Нигде никого не было видно. Тибальт повернулся ко мне.
— Бедная Джудит, ты выглядишь испуганной.
— Это было довольно тревожно.
— Да. Там кто-то был.
— Может, один из рабочих?
— Тогда почему он не отозвался?
— Он мог подумать, что ты рассердишься…
— Идем, — сказал Тибальт.
Мы вернулись во дворец.
Теперь все опять стало нормальным: Нил со своей странной красотой и запахами, дворец и Тибальт.
Я не могла объяснить, что на меня нашло там, в глубине гробницы. Может быть, оказала влияние странная атмосфера, сознание того, что три тысячи лет назад здесь находился покойник, а возможно, все дело было во власти древних богов, которые смогли заставить меня испугаться даже Тибальта?
Бояться Тибальта! Мужа, который выбрал меня себе в жены! Но разве он не сделал это довольно внезапно — настолько неожиданно, что тетушки, которые нежно любили меня, преисполнились дурных предчувствий? Я была богатой женщиной. Мне следовало об этом помнить. А Табита? Как насчет Табиты? Я время от времени видела их вместе. Они всегда были заняты серьезными разговорами. Тибальт обсуждал с ней свою работу — чаще и гораздо больше, чем со мной. Мне не хватало ее знаний и опыта, несмотря на все мои усилия… У Табиты есть муж…
В этой гробнице скрыто какое-то зло, и это зло породило в моем сознании такие мысли. Где мой обычный здравый смысл? Ведь мне всегда было свойственно принимать вызовы, ввязываться в бой с обстоятельствами. Куда пропала эта черта?
«Идиотка! — говорила я себе. — Ты глупа, как Теодосия!»
Дворцовая терраса выходила на берег реки, и я любила сидеть там, наблюдая за жизнью на Ниле. Я обычно располагалась в тени, — из-за невыносимой жары, — и лениво смотрела на реку. Очень часто кто-то их слуг приносил мне стакан мятного чаю. Я сидела, иногда в одиночестве, иногда с кем-нибудь из членов экспедиции. Мы смотрели на закутанных в черные одежды женщин, которые оживленно болтали, стирая белье в нильской воде. Река, казалось, была центром общественной жизни, местом встреч и развлечений, точно так же, как благотворительные распродажи рукоделий и те собрания, на которых в дни моего детства председательствовали Доркас и Элисон. Я вслушивалась в звонкие голоса женщин, и мне было любопытно, о чем они говорят. Как было любопытно наблюдать суету дахабийехов, местных лодок с выгнутыми, как восточные мечи, парусами…
83 
