25 
Тесса подскочила, когда оркестр заиграл быструю мелодию и все вокруг задвигались в такт музыке.
— Пойдем, — сказал ей Себастьян. — Это наш национальный танец. Тебе понравится.
Тесса не успела ответить, потому что он взял ее за руку и закружил в веселой, энергичной польке.
В ушах у нее звенело от рева труб и грохота барабанов, перед глазами мелькали огни и цветовые пятна, но сильные руки Себастьяна направляли ее в этом хаосе.
Когда музыка стихла, Тесса запыхалась, но ей хотелось танцевать еще.
— Вот видишь, я же говорил. — Себастьян убрал назад прядь волос, выбившуюся из ее прически. Его черты оставались суровыми и бесстрастными, но в глубине черных глаз промелькнуло что-то новое и непохожее на то, что она видела там раньше.
— Мне было очень весело.
Оркестр заиграл медленную композицию. Захочет ли Себастьян остаться на танцполе, подумала Тесса. Наверное, ей следует бежать в дамскую комнату, чтобы убедиться, что макияж не расплылся от пота.
Но Себастьян снова привлек ее к себе, и они начали плавно танцевать.
— Даже и не надейся от меня сбежать.
Тесса рассмеялась. Похоже, он умел читать ее мысли.
— Итак, о чем мы говорили, пока нас так бесцеремонно не прервали? — Его дыхание согревало ей щеку. — Ах, да, о баскетболе. Ты в него играла в школе или в колледже?
— И там, и там. Благодаря хорошей игре я получила стипендию для обучения в приготовительной школе, а затем еще одну для поступления в колледж. Для меня это было единственной возможностью продолжить образование.
— Ты из неблагополучной семьи?
— Совсем нет. Мой отец сорок лет проработал на одном месте. Нам хватало на жизнь, но все же этого было недостаточно, чтобы отправить меня в лучшую приготовительную школу в Новой Англии.
— Чем занимался твой отец?
— Он называл себя директором по чистоте. — Она пристально посмотрела на Себастьяна. — В средней школе.
Его брови слегка опустились, словно он был в растерянности.
— Директор по чистоте? Значит, он…
— Убирал школу? Да. — Это прозвучало резче, чем она хотела. Прежде ей не раз задавали подобные вопросы, но обычно после этого с ней переставали дружить.
И это вполне ее устраивало. Зачем такие друзья, которые тебя не уважают?
Она посмотрела на Себастьяна, готовясь увидеть в его глазах презрение и насмешку.
Но вместо этого она обнаружила там нечто совсем иное.
Восхищение.
Глубоко вдохнув, она начала разглядывать танцующих у него за спиной.
— Я приятно удивлен. Ты не только умеешь хорошо играть в баскетбол, но и смогла выжить в жестоких джунглях социального неравенства в двух самых престижных учебных заведениях Новой Англии.
— О, мне приходилось продираться сквозь них с помощью топорика.
Себастьян рассмеялся.
— Хотел бы я на это посмотреть.
— Зрелище было не из приятных.
— Готов поспорить, что ты могла дать фору всем этим чадам богатых и знаменитых. — Его горящий взгляд обжигал ей кожу. — Ты выглядишь как аристократка. Настоящая американская принцесса.
Тесса рассмеялась.
— И как же выглядит американская принцесса?
Губы Себастьяна дернулись, словно он пытался удержаться от улыбки.
— Величественно.
— Полагаю, ты эксперт в подобных вопросах, поэтому поверю тебе на слово.
Было так легко забыть, что Себастьян является наследным принцем, будущим главой страны. Он общался на равных с простыми людьми, носил на отдыхе джинсы и футболки, занимался сексом на траве.
Но с другой стороны, он путешествовал по миру, ездил на чистокровных скакунах, покупал яхты и соблазнял красивых женщин разных национальностей, как настоящий принц.
И ей следовало об этом помнить.
Себастьян не мог отвести глаз от грациозного тела Тессы, плавно покачивающегося в танце.
И руки тоже не мог убрать. У него внутри все горело, и он не мог дождаться окончания приема. Когда они останутся одни, он снимет с Тессы это сверкающее платье и будет дюйм за дюймом исследовать ее роскошное тело.
Она улыбнулась ему. Эта теплая, искренняя улыбка была совсем не похожа на хищные оскалы, к которым он так привык.
— Твоя мать на нас смотрит, — прошептала Тесса.
Он чувствовал ее сладкий головокружительный аромат.
— Думаю, ей не по душе, что ты так долго танцуешь со своей секретаршей. — В ее зеленых глазах читалось беспокойство.
25 
