53 
— И с чем ты меня будешь носить?! Ой, а смотри, какая сумочка, я бы с ней, пожалуй, подружилась!
— Молчи, дура, это «Гуччи». Сейчас куплю тебе перчатки в Манеже. И сиди тихо, а то сдам обратно в магазин.
Бантик засопел и спрятался в пакет.
В «Охотном ряду» шляпка потеряла голову. В каждом магазинчике высовывалась из пакета и, приметив более или менее подходящую по цвету вещь, страстно прижималась к ней мягким фетровым краешком и сравнивала оттенки. Почему-то выходило так, что ни один предмет дешевле двухсот баксов ее не устраивал:
— Этот слишком розовый, этот какой-то малиновый, а это вообще сиреневый, ты что, ослепла? Ведь я, я-то ли-ло-ва-я. Нет, ты точно дальтоник.
В «Терранове» она симулировала рвотные спазмы, в «Топ Шопе» устроила истерику:
— Ты издеваешься надо мной? Специально купила, чтобы мучить? Это — одежда? Унесите меня, я задыхаюсь…
Впрочем, быстро пришла в себя, протащив меня по «Лорену Видалю», «Лакосте» и еще десятку-другому лавочек.
— Ой, какой пушок, — пищала она, — какой миленький, давай купим пушок! И шарф. А вот сапоги тоже было бы неплохо, ничего, что они на три размера больше, ваты подложишь. Хорошо, раз ты хочешь быть практичной, давай купим добротный твидовый пиджачок. И куртку. И, и, и… вот эти трусы, совершенно идеально мне подходят. Ну и что, что не видно под штанами, в женщине все должно быть прекрасно… И вот что, смени-ка помаду, я тебе не клоунский колпак, чтобы сочетаться с коричневым ртом…
Я купила ей крошечную кофточку приблизительно ее цвета за неприличные деньги, перчатки на тон светлее и два оттенка губной помады, потому что она почти впала в депрессию от невозможности выбрать один.
Дома она вела себя тихо, даже понравилась мужу и спокойно переночевала на цветочной вазе, пошипев, правда, на кошек — у нее, видите ли, аллергия на шерсть.
Но днем, когда я собралась на прогулку, шляпка осторожно подала голос:
— Пожалуйста, не думай, что я на тебя давлю, но тебе не кажется, что для всех было бы лучше, если бы ты стала блондинкой? Стоит ли держаться за натуральность? Мне, право, рыженький не идет…
Тут она поймала мой красноречивый взгляд, и голос у нее сорвался.
— Что ты так смотришь, ненавидишь меня, да? Господи, лучше бы я потерялась вчера в метро и досталась бомжам, да, бомжам! Они были бы рады, они бы меня любили, а ты даже не хочешь доставить бедной девочке капельку удовольствия! Хоть в баклажановый волосы перекрась, а? Это же невыносииииимо…
И она заплакала так горько и безутешно, как могут плакать только маленькие французские шляпки. Лиловые, да.
Я осторожно сняла ее с головы, повесила обратно на вазу и на цыпочках выбралась из дома, прихватив с вешалки жизнерадостный растаманский берет. Как только мы вышли из подъезда, он кашлянул и прошептал мне на ухо: «Что, птичка, тяжела жизнь? Как насчет косячка?»…
Так что я ни в чём не виновата.
* * *
«В конце концов, написание текста не есть средство самоисцеления — это всего лишь слабая попытка на пути к самоисцелению.
Однако честно все рассказать — чертовски трудно.
Чем больше я стараюсь быть честным, тем глубже тонут во мраке правильные слова.
Я не собираюсь оправдываться».
«Чем больше я стараюсь быть честным» — это Мураками сказал, и он, безусловно, мастер, потому что мне пока достаточно первых четырех слов, чтобы почувствовать абсолютную беспомощность. Чем больше я стараюсь быть, тем глубже тону во мраке. И если вдруг «быть» случайно удается, то вопроса о честности не возникает — успеваешь схватить немного настоящего воздуха, прежде чем погружаешься обратно, и все.
Я живу под одеялом. Просыпаюсь утром, высовываю нос, ловлю волну сквозняка и думаю «ну не-е-е-ет» — и снова прячусь. Впрочем, физиологические потребности, конечно, выгоняют. И голодные кошки. Только нужно быть очень осторожной — достаешь из-под подушки нагретое за ночь платье и носочки, затаскиваешь в пододеяльный домик и там одеваешься, стараясь не напустить холодного воздуха. Потом очень быстро в ванную, где теплый пол и можно немного расслабиться. Мыться противно.
Зато теперь можно дойти до кухни почти без содроганий. Собственно, я уже могу написать в Книгу Жизни главу «Как добраться до кухни и не впасть в депрессию», но это пока все, чего удалось добиться на сегодняшний день. Не так уж плохо, звезда моя.
В интернет не хожу, кажется, из него дует.
53 
