84 
— Видишь, тебе нельзя стоять. Побольше сиди или лежи.
И тут же подвинул к ней кресло.
— Я прекрасно могу двигаться, — засмеялась Грейс.— Я все-таки беременная, а не инвалид.
— Да, но мне будет спокойнее, если ты пока отдохнешь, на всякий случай.
— Чего ты боишься?
— Не хочу, чтобы ты упала в обморок. Твоя экономка сказала мне, что кроме тошноты и усталости у тебя часто бывает головокружение.
Грейс поджала губы.
— Не знала, что миссис Макки такая болтливая.
— Нет, ничего такого она не сказала. Только поделилась кое-какими подробностями о твоем состоянии.
Конечно, ему не стоило труда выманить информацию у слуг. Миссис Макки хоть и немолода, но и она не устояла перед обаянием ее мужа. Грейс прекрасно знала, как женщины любого возраста чувствительны к очаровательным манерам Джека Байрона.
Он заботливо подложил ей подушку.
— Удобно?
— Да, очень хорошо.
Лютик выбрал именно этот момент, чтобы явиться в комнату. Он направился прямо к Джеку и потерся о его ногу. Тот, не опасаясь, что на брюках может остаться шерсть, наклонился и погладил кота по спине.
— Вижу, вы понравились друг другу, — заметила Г рейс.
Кот замурлыкал, глаза у него закрылись от удовольствия, когда Джек почесал его под подбородком.
— Этот парень сам представился мне, пока ты спала. — Джек перевел взгляд на кота. — Ты ведь Лютик?
Он уже и это знает!
— Итак, чем бы нам заняться? — продолжал Джек.
— Когда? — спросила она, машинально гладя кота, прыгнувшего ей на колени.
— Вечером. Пока рановато для обеда. Можно во что-нибудь поиграть. Или я почитаю тебе вслух, хочешь прозу, хочешь поэзию, а ты постарайся расслабиться и слушать. Что ты предпочитаешь?
И то и другое. Но позволить себе это она не могла. Нельзя привыкать к тому, что муж рядом. Ничего хорошего это не принесет. Будто почувствовав изменчивость ее настроения, кот мяукнул, спрыгнул на пол и бесшумно покинул комнату.
Так же поступит и Джек.
— Я не думала, что ты останешься на ночь. Твоя деловая поездка на север и все такое. По-моему, ты говорил, что должен уехать.
— А еще я сказал, что ничего срочного у меня нет и я могу задержаться.
— Я бы не хотела беспокоить тебя...
— Да ничего. На ночь я лягу в гостевой комнате.
Грейс колебалась. Разумно ли оставлять его? Но и выгнать его она тоже не может. Несмотря на их раздельную жизнь, он все-таки остается ее мужем.
— Я распоряжусь, чтобы миссис Макки приготовила комнату. И поставила еще один прибор для обеда.
— Спасибо, Грейс. Так чем займемся? Чтением? Я нашел в библиотеке роман Марии Эджуорт, который может тебе понравиться. Или поиграем в шахматы? Я могу принести доску.
— Лучше почитаем. Если ты не слишком презираешь дамских писательниц.
— Думаю, как-нибудь переживу, — засмеялся он и пошел за книгой.
«Джек останется только на одну ночь. А потом уедет, так что пользуйся моментом».
Он вернулся и, раскрыв книгу, начал читать. Его голос приятно волновал, слова звучали как музыка. Закрыв глаза Грейс полностью расслабилась. Впервые за долгое время.
Глава 27
Шесть недель спустя Джек все еще был здесь.
Каждый день, спускаясь по лестнице, Грейс ждала, что увидит, как он пакует вещи и готовится к отъезду. Но муж встречал ее неизменной улыбкой. Незаметно проходил день, а когда миссис Макки приглашала их к обеду, Грейс знала, что сегодня он уже точно не уедет.
И она жила надеждой, что Джек останется еще хотя бы на день. Постепенно, незаметно для себя, попала в полную зависимость от него. Казалось, он инстинктивно знал, что ей требуется: укладывал спать, когда она уставала; следил, чтобы она вовремя пила и ела; всегда оказывался рядом, если у нее были приступы тошноты. Ухаживал за нею, когда она чувствовала себя так плохо, что не могла поднять голову, потом успокаивал и в меру сил развлекал ее.
При этом Джек не предъявлял никаких требований, хотя она знала, что долгое воздержание наверняка тяготило его. И все же, к ее удивлению, он выглядел... довольным.
Но как он мог радоваться жизни, не получая удовлетворения от своей беременной, постоянно недомогающей жены? Наверняка ему в глубине души хотелось сесть в фаэтон и умчаться отсюда. Тем не менее, Джек по непонятным ей причинам оставался.
Последние дни сентября принесли не только прохладу, но и избавление от наиболее тяжелых приступов. Утром Грейс не тошнило, подавленность исчезла. Тело начало приобретать округлость, хотя и не столь заметную под свободной одеждой. Только лежа в постели, она видела легкую выпуклость под рубашкой на когда-то плоском животе.
84 
