38 
Массимо Валенти с восторгом принял внука. Кира, сидя с ним в машине, наблюдала, как всю поездку до ближайшего небольшого городка он ворковал над мальчиком. Ей было чрезвычайно интересно, почему же он не был близок с собственным сыном — но узнать это она так и не успела, потому что автомобиль подъехал к мэрии, где Маттео познакомил невесту с переводчиком, как того требовал закон в Италии. А двадцать минут спустя Кира стала замужней дамой, и Маттео обнимал ее.
— Так как себя чувствует синьора Валенти? — спросил он.
Глядя в его темные глаза, Кира с волнением ответила:
— Спроси меня на следующей неделе. Сейчас все кажется сном.
— Может, это поможет тебе смириться с реальностью, — произнес он, целуя ее.
Кира в очередной раз растворилась в нестерпимом желании, охватившем ее всю. По всей видимости, если в их отношениях чего-то и не хватает, это точно не физической близости. Маттео неустанно демонстрировал это каждую ночь — но было ли этого достаточно? Может, она напрасно мучает себя вопросом, насколько долговечна эта хрупкая на первый взгляд идиллия. Однако вот Маттео перенес молодую жену через порог — и настоящее почти обрело четкость. А уложив Сантино, Кира вернулась вниз, сняла жакет и осталась в одном платье. — Маттео ждал ее в полуосвещенном холле. Положив руку ей на грудь, туда, где отчаянно билось сердце, он спросил:
— Ты когда-нибудь хотела, чтобы все вокруг исчезли, точно по мановению волшебной палочки?
Кира почувствовала, как по телу пробежала сладкая дрожь.
— Это немного… грубо.
— Меня это мало волнует! — прорычал Маттео, целуя ее в щеку и спускаясь ниже, к губам. — Я хочу остаться со своей молодой женой наедине.
Слова его пробудили в ней надежду — хотя Кира и знала, что нельзя тешить себя иллюзиями.
— Ты же первый мне рассказал о том, как полезно иногда подождать, — поддразнила она. — Не хочешь испытать свою теорию?
С этими словами она чопорно отстранилась, но в глазах ее читалось желание. Маттео рассмеялся, дивясь сам на себя. Он уже привык к уловкам женщин, однако Кира не пользовалась их излюбленными приемами — не провоцировала его и не упивалась собственной властью над ним. Напротив, на публике она вела себя целомудренно, а наедине с ним превращалась в дикую кошку. Удовольствие его омрачало лишь одно но. Маттео ощущал, что постоянно хочет чего-то большего, но чего именно, не понимал. Так путник в пустыне жадно набрасывается на воду, но с огорчением осознает, что жажду не утолил.
Проведя пальцами по ее плоскому животу — невозможно поверить, что недавно она родила ребенка, — Маттео произнес:
— Я знаю, что ты прекрасная мать. И Сантино повезло.
В ее глазах загорелся огонек изумления, а губы задрожали.
— Не заставляй меня терять голову, Маттео, — прошептала она. — Боюсь, твой отец с твоей приемной матерью не оценят мой бессвязный лепет.
Однако ее просьба осталась без ответа. Маттео знал, что должен сказать ей кое-что.
— Мне не следовало брать тебя с собой в Рим, когда ты не хотела оставлять ребенка одного. Не важно, что у нас прекрасная няня. Теперь я понимаю, какая это нелегкая задача для молодой матери, недавно переехавшей в новую страну.
По дрожащим губам Киры можно было подумать, что она вот-вот расплачется — но внезапно она улыбнулась, и Маттео словно озарили лучи теплого и яркого летнего солнца.
— Спасибо, — произнесла она неуверенно. — Обожаю тебя.
Он замер.
— Что?
Поняв, что только что сказала, Кира с испугом посмотрела на него.
— Я не имела в виду…
— Правда? — промурлыкал он. — Как жаль.
Позже, забирая Сантино из рук Массимо и укачивая его, Кира размышляла, не веря сама себе: неужели и впрямь Маттео признался в своей неправоте и сделал ей комплимент? Невероятно, это ведь огромный прорыв. И неужто она настолько забылась, что призналась ему в своих чувствах? Не то чтобы в прямом смысле — она ведь просто была тронута и искренне сказала то, что думает, не требуя ничего взамен. Маттео нужны подобные признания — сколько раз он слышал их, будучи ребенком?
Все еще на седьмом небе от счастья, Кира отказалась от шампанского и взяла бокал апельсинового сока. Внезапно Сантино захныкал у нее на руках — по-видимому, волнение дня сказывалось и на нем. Тихонько ускользнув в детскую, Кира уложила сына спать. Она уже готова была вернуться к гостям — как вдруг на пороге появилась Люсиана. На лице ее блуждала странная улыбка, и Кира внезапно ощутила страх.
38 
