33 
Десерт ей удался. Она бы даже сказала: удался на славу.
Бенет откинулся на спинку стула и снял салфетку.
— Потрясающе!
Габби чуть пожала плечами.
— Мы так часто ужинаем в ресторанах. Я подумала, что для разнообразия будет приятно поесть дома.
— Я помогу вымыть посуду.
— Все сделано, — успокоила она. — Я сварю кофе. И посмотрим видео.
Когда кофе отфильтровался, она налила его в высокие бокалы, добавила ликер и отнесла в гостиную.
Бенет, сидевший на одном из трех двухместных кожаных диванов, поманил ее к себе.
Габби села рядом с ним, и они стали с удовольствием смотреть веселую комедию. Вскоре Бенет взял ее бокал и поставил на соседний столик.
Она расслабилась, откинув голову на мягкую спинку дивана. Какое счастье! Никаких гостей! Никто не нарушит это блаженное уединение бесцеремонным вторжением.
Бенет обнял ее за плечи и притянул к себе. Она почувствовала его дыхание и не протестовала, когда он выключил свет, щелкнув пультом.
Единственным источником света в гостиной остался телевизионный экран.
Габби затаила дыхание, когда пальцы мужа скользнули по ее груди и замерли, а губы задержались у ее виска. Время от времени его пальцы оживали, и Габби чувствовала, как учащается ее пульс, как постепенно огонь распространяется по всему телу.
Восхитительная, неспешная прелюдия к бурным любовным восторгам. И Габби не была разочарована. Когда ей казалось, что она уже изведала все тропинки, Бенет уводил ее на новую, нежно охлаждая ее пыл и продлевая наслаждение.
Прижавшись губами к его губам, в полудреме, она прошептала:
— Я люблю тебя, — и, засыпая, успела подумать: «Слышал ли он? понял ли?»
* * *
Они проснулись рано и лениво бродили по пляжу, затем скинули одежду и бросились в океан.
Вода была прохладной, и, покачавшись на ласковых волнах, они вернулись в дом, смыли под душем соль и плотно позавтракали на веранде.
— Хочешь прокатиться в горы?
Габби глотнула кофе и обхватила чашку обеими ладонями. Пикник на свежем воздухе, потрясающие виды вокруг… Очень соблазнительно.
— Но ты, кажется, ожидаешь звонка?
Бенет отмахнулся от забот.
— Переведу домашний номер на мобильник, брошу компьютер и документы на заднее сиденье.
Да. Он редко мог позволить себе забыть о работе на целых два дня и даже в выходные просиживал за компьютером, просматривая деловые странички Интернета. Для досуга оставались лишь светские приемы, но и тогда неизменной темой разговоров оставался бизнес.
Габби не колебалась.
— Поехали. — Она поставила чашку на стол и встала. — Я сделаю сандвичи.
Бенет удержал ее.
— Купим что-нибудь по дороге.
Затрезвонил телефон, и Бенет ушел в дом.
Составляя посуду на поднос, Габби увидела, как Бенет записал что-то на листке бумаги, и мысленно попрощалась с приятными планами на день. Жаль, но она решила не показывать свое разочарование.
— Принести кофе в кабинет?
— Мне нужен час, может, меньше. Потом поедем.
— Я могу помочь?
Он коротко кивнул, соглашаясь, и Габби последовала за ним в кабинет.
Бенет оторвал ленту факса, включил компьютер.
Они работали вместе и, когда документ был готов, проверен и подписан, отправили его факсом в США.
— Отлично. Давай поскорее уберемся отсюда.
Через пять минут Бенет вывел джип из гаража и направился на запад по горной дороге к Маунт-Тамбурину. После сезона дождей склоны покрылись сочной зеленью трав и кустарников. Среди пастбищ мелькали редкие фермы.
— Спасибо тебе.
— За что?
— За этот уикенд. За этот день, — сказала она вслух, а про себя подумала: «За эти простые удовольствия, которые стоят тебе времени, а не денег, и потому бесценны».
— День еще не закончился.
Асфальтированная дорога змеилась по предгорьям и вела все выше, открывая изумительные виды то на материк, то на сверкающий, как сапфир, океан, затем поднялась к вершине хребта. Мимо проносились старинные и современные дома… отель в английском стиле… причудливое кафе.
Они остановились в деревне — кучке притулившихся друг к другу лавочек с широкими верандами, — купили большую бутылку охлажденной минеральной воды, сочной ветчины, салата и фруктов, затем вернулись в джип и проехали к лужайке с видом на долину.
Габби казалось, что она попала на вершину мира, бесконечно далекую от привычной суеты. И это чувство кружило голову сильнее вина.
33 
