26 
– Нет, не помню! Представьтесь, пожалуйста!
Смех стал громче:
– Ах, как официально! А ведь мы когда-то были очень близки!
Родион зло выдохнул воздух. Валентина! Когда-то он и впрямь имел глупость прожить с ней почти месяц, и избавился с большим трудом, попросту от нее откупившись.
– Чего тебе от меня надо, Валя? И как ты узнала мой новый номер?
– У меня есть связи, мой дорогой. Но почему ты мне не рад? Насколько я знаю, ты же еще не женился?
– Не женился и не собираюсь! Особенно на таких, как ты! И не вздумай мне больше звонить!
Он хотел отключиться, но ее торопливые слова его остановили:
– А я знаю, почему развелся твой дружок, Юстас! Он ведь такой несчастный, бедняжечка! Помочь не хочешь?
Родион зло посмотрел на телефон. Что за вымогательница? Девка она красивая, – правда, после знакомства с Даной выяснилось, что не очень, – но ее красота бледнеет перед ее способностью вымогать то, что ей хочется. Скучно спросил:
– Ну, и чего ты хочешь?
– Давай встретимся, и я тебе все расскажу. – Обольстительным голоском предложила она. – Завтра?
– Я не в Москве, и когда вернусь, не знаю.
– А где ты?
– Тебя это не касается. Я перезвоню, как вернусь.
Он отключил телефон и злобно проговорил:
– Вот ведь навязалась на мою шею!
Взяв полную корзинку, пошел в дом, не заметив, что неподалеку в колючих кустах ежевики стояла Дана, собирающая ягоды. Она презрительно сморщилась и с негодованием повторила его слова:
– Навязалась на мою шею?! Он всех своих подружек отправляет с таким напутствием? Интересно, он и мне это скажет в свое время? Ну уж нет! Я этого не допущу! Ну, погоди! – и она агрессивно погрозила ему вслед кулаком.
Утром за завтраком Константин Петрович, посмотрев на квелого, сидящего как истукан гостя, со вздохом признал:
– Эх, увлекся я восстановлением справедливости и упустил из виду твои ребра, Родион!
Тот недоумевающее посмотрел на него.
– Это как?
– А вдруг лечение нужно какое-то специфическое? Уколы, к примеру? За ними и в поликлинику ходить не нужно будет. Данка поставит. Она умеет.
Родион представил, как оголяет пятую точку и Дана со всей дури загоняет туда иглу. Вмиг взбодрился:
– Нет, нет, мне уже гораздо лучше! Мазь Елены Гавриловны прекрасно помогает!
– Это хорошо. Но все-таки мы с тобой сегодня в нашу поликлинику наведаемся. Пусть рентген сделают. А то как-то не по себе мне. Не думаю, что у тебя что-то серьезное, но для очистки совести надо.
Родион подумал, что чистая совесть – мощный движитель и прогресса, и регресса. Уж очень это двойственная штука. Вот почему для очистки совести Константина Петровича он должен жертвовать собой? Вдруг ему и в самом деле какие-нибудь уколы пропишут?
Но возражать не решился: Дана манерно ему улыбалась, не тая угрозы. Чтоб не слышать от нее надоевшую присказку про свою перманентную хлипкость, а то и трусость, обреченно кивнул.
После завтрака Константин Петрович ушел в поликлинику на разведку, через час вернулся.
– Пошли, Родион, я договорился с главврачом. Прием по высшему разряду тебе обеспечен.
Родион отправился в поликлинику в сопровождении, или, вернее, конвоировании Константина Петровича. Денек был жаркий, поликлиника стояла на противоположной стороне немаленькой станицы, и под конец пути Родион понял, что выдохся.
Здание было ровесником дома Константина Петровича, и внутри царила приятная прохлада. Константин Петрович, не обращая внимания на очередь из шумливых старушек, прямым ходом открыл дверь и подтолкнул внутрь смущающегося Родиона.
– Вот, Глеб Юрасович, пациента вам привел, как договаривались.
Он вышел, сказав Родиону, что пойдет домой, некогда ему тут рассиживаться, а он и один справится, не маленький. Родион с этим был полностью согласен. Вот только зачем было его сюда чуть ли не плетками гнать?
Врач, поздоровавшись, кивком головы указал на стул.
– Вы у нас тут местная достопримечательность, Родион! Это ж надо, со Степкой Павленком схватиться! Это богатырем надо быть.
– Или безрассудным. Но я ни то и не другое. Просто выхода другого не было.
– Знаю, знаю! – Глеб Юрасович поморщился. – Но Дане поделом. Не будет мужиков завлекать.
В голове Родиона что-то щелкнуло. Похоже, перед ним тоже пострадавший от женских чар.
– Вас она тоже завлекала?
– Я женат, и, следовательно, от подобных женских штучек защищен. Но вы рубашку снимите, посмотрим, что там у вас.
26 
