166 
Валера наивно полагал, что где-то в сердце Шотландии. На самом деле объединенные кланы под руководством избранного Советом старейшин жреца уже давно были в пути и в данный момент находились в нескольких милях от земель барона Шеффилда. Дорога оказалась слишком длинной, и шотландцы утратили боевой пыл, скатившись от скуки до банальной грызни. Пытаясь привести их в чувство, Гностикс долго взывал то к древним богам, то к Иисусу Христу, пока не получил в качестве дара богов выпавшего на поляну изящного юношу в пестрой рубашке и модных шортиках. Все, что произошло следом, вы знаете.
В кузнице Илоне не повезло, причем не повезло капитально. В низком прокопченном домишке рядом с конюшней горел яркий огонь и молоденький мальчик лет пятнадцати постукивал молоточком по наковальне.
– Эй, тинейджер! Зови сюда своего опытного наставника. Есть срочная работенка по освобождению от кандалов бедных узников Тауэра!
– Что?! – едва не присел паренек. – Но ведь Тауэр – королевская тюрьма! Освобождать узников короля – это… это мятеж!
– Ладно, шутки в сторону, – смилостивилась Илона, – снизойдем до вашего уровня. Итак, повторяю вопрос, где тут главный специалист?
– Кто?
– Снисхожу еще ниже, конкретный кузнец где?
– А-а… Мастер Буль отдыхает вон там!
В закутке, среди всякого металлического хлама, валялась гора тряпья, на ней, раскинув руки и ноги, возлежал чернобородый мужичок среднего роста. Помолвленная деловито подняла ногу для пинка, вдохнула всей грудью и… закашлялась. Процент содержания алкоголя в воздухе над спящим был так высок, что резало легкие!
– Его можно привести в рабочее состояние?
– Да, госпожа! – радостно откликнулся подмастерье. – Еще два дня, и будет бодр, как птичка на рассвете.
– Сумерки… Не жизнь, сплошные сумерки… – Илона злобно зыркнула на похихикивающих служанок и решительно взяла паренька под локоток: – Слушай, начинающий, а ты тут давно обучение проходишь?
– Второй год.
– Отлично, тогда устроим маленький экзамен на профнепригодность. В смысле, если не справишься – переведу в посудомойки!
– Чем я могу помочь молодой госпоже? Подковать коня, наточить ножи, сделать маленькие гвоздики для башмачков? – охотно поклонился мальчик.
– М-м… нечто попроще. Ты в замках разбираешься?
– Госпоже нужен засов?
– Госпоже нужно открыть вот эту штуку! – Илона спокойненько задрала подол длинного платья, демонстрируя висячий замок на боку своего «нижнего туалета».
Юный кузнец покраснел, как вареная свекла, и выронил молоток. Суровая «госпожа» вовремя отдернула ногу.
– Уп… ненавижу девственников! – сквозь зубы проскрипела несостоявшаяся фотомодель, глядя, как несчастный, не в силах отвести взгляд от ее ножек, хватает подряд все инструменты и поочередно роняет их на пол.
– К… кл… ключа?
– Ключа нет, потеряли. Действуй давай!
– А? У… у ме… ня, я это…
– Слушай, ты меня окончательно доведешь своим заиканием! Смени общий цвет лица на бледно-розовый и пошуруди в замочке каким-нибудь крючочком, живо!
Бедный мальчик опустился на колени и, зажмурившись, стал благоговейно впихивать в замочную скважину загогулистую железяку. Результат не заставил себя ждать – раздался скрежет, щелчок, и отмычку заклинило намертво! Мат, которым после этого были обложены замок, кузнец, кузница, подмастерье, служанки, барон с баронессой, вся Англия в целом и аббат Нэстле в частности… к сожалению, не сработал, ибо здесь таких слов еще не знали. Однако ушлые девицы явно взяли на вооружение несколько особо эмоциональных фраз. Уже почти багровая от ярости Илона скромненько потребовала молоток и зубило. Получив желаемое, сама пристроилась у наковальни и собственноручно, с шести ударов, отрубила ту часть железки, что торчала из замочной скважины. Срубить сам замок не удавалось никак, дужки были толстые и располагались в неудобном для этого месте. На шум, грохот и ругань соизволил встать великий мастер, отдыхавший в уголке. При своей ширине плеч вертикально он напоминал равнобедренный треугольник и, сполупьяну уяснив, о чем речь, профессионально схватился за огромные клещи. Однако вид абсолютно «косого» кузнеца, едва стоящего на ногах и вдохновенно щелкающего зазубренным инструментом, никак не внушал безоглядного доверия. Илона плюнула, развернулась и, поправив платье, отправилась восвояси. Замок на «поясе верности» был испорчен бесповоротно! До самого вечера она ни с кем не разговаривала, сидя в своей комнате бука букой.
166 
