очень нудно 
88 
— Но я не хочу!
— Ну не мне же идти, правда?
— Почему? Вы тоже очень красивый и такой., мужественный, и пузо у вас такое, и усы…
Я не сразу сообразил, что моя невнятная истерия ещё больше убеждает внимательно кивающего шефа, что кандидатура выбрана верно.
— Вот так себя и ведите, — подтвердил он. — Вы уже вполне вошли в роль, видите, это нетрудно.
— Прошу простить, я, конечно, на многое готов ради дела, но изображать чёрта нетрадиционной ориентации не намерен! — как можно спокойнее прорычал я, развернулся и вышел.
Успокаивая взвинченные нервы, добежал до ближайшего кафе, заказал себе блинчик с осиным мёдом и чай, сел за свободный столик. Кое-как успокоился, но не сразу. Почёсывая рога, я даже не мог толком объяснить самому себе, с чего так завёлся? Ведь если разобраться, то ничего такого уж невыполнимого от меня не требовали. В конце концов, речь шла только о том, чтобы поизображать. Кто ко мне будет приставать в женском университете, там ведь все сплошные феминистки?
И всё разно нет! Не моё это, не люблю дешёвого актёрствования, полицию и так должны уважать на любом уровне. А если мы притворяемся, если прогибаемся под нелепые требования отдельной социальной группы граждан, то не умаляет ли это права остального народонаселения? Или, арестовывая домового, я буду обязан одеться как домовой, а вызывая на допрос вампира, сначала выпивать стакан искусственной крови?! Это уже форменное поругание чести полицейского мундира…
С такими мыслями я вернулся в отделение и сел за свой стол, перебирая бумаги, когда двери распахнулись и к нам влетела Эльвира, свежая и благоухающая как всегда. На этот раз меня не накрыло волной восторга от её появления. Я догадывался, что её вызвал Жерар как тяжёлую артиллерию, дабы убедить меня в сотрудничестве…
— Ты чего? Все женщины любят геев, — с места в карьер взяла она. — И я не понимаю, почему вы, мужчины, так напряжённо относитесь к этому вопросу. Это же просто неприлично! Ты гомофоб?!
Я не знал, что ответить. Как ей объяснить, что мы, большинство, не такие, а они, меньшинство, пытаются убедить нас, что это непротивоестественно?!
— Вот видишь, ты молчишь, ты даже сам не знаешь, почему вы, мужчины, так остро реагируете на малейшее подозрение в нетрадиционной любви. Не понимаю, право, не понимаю. Лично я на твоём месте была бы только рада стать мужчиной-геем. У них такой хороший вкус, они красиво одеваются, они умеют так тонко чувствовать и выражать свои эмоции, они так трепетны, ухоженны и так понимают нас, женщин. Мне даже кажется, больше, чем мы сами себя…
— А у тебя что, уже были друзья-геи?
— Пока нет, но какая девушка не мечтает о таком друге? Всё дело в том, что у нас в городке многие ещё живут старыми понятиями и при малейшем подозрении в «инакости» местные крестьяне могут тебя запросто на вилы насадить. Поэтому геи у нас вынуждены скрываться, бедняжки. — Эльвира смахнула вполне натуральную слезу. — Но я уверена, что в твоём случае всё обойдётся. Ты же всё-таки полицейский! Хотя о репутации, конечно, придётся забыть. Мужчины просто перестанут с тобой считаться. Зато женская половина, окружив заботой и вниманием, будет всем и во всём откровенно делиться. А это в вашей работе может оказаться неоценимым подспорьем! Ты первым будешь обладать нужной информацией. Представляешь, какой карьерный скачок тебя ждёт?!
Меня бросало то в жар, то в холод после каждой её фразы. А коварный Флевретти только утвердительно кивал, соглашаясь со всем, что она говорила. Мне же хотелось тихо придушить обоих. Может быть, я уже смирился с перспективой «стать» геем и уже копирую их психологию?
— Милый, мне кажется, месье Жерар прав и другого выхода у вас действительно нет, — нежно продолжала Эльвира, утешительно гладя меня по руке. — Я сама звонила им, пыталась договориться, но мне сказали, что журналистов они не любят ещё сильнее, чем мужчин, и меня туда тоже не пустят. Хотя если переодеться, перекраситься, взять чужие документы и изобразить, что я нанимаюсь к ним в прачки, то… Шанс есть, но на это может уйти много времени, а расследовать вам нужно по свежим следам. И, честно говоря, никто из обслуживающего персонала им не требуется…
— Ты уже столько успела выяснить? Это ведь даже не твоя работа.
— Пара звонков, чего особенного? Просто Жерар попросил. Он знал, что меня это заинтересует. Это же будет сенсация! Их университет окружён тайной, о их жизни так мало известно, мне ещё никогда не удавалось раскопать о них хоть что-то. Это будет бомба! — восторженно вскинулась она. — Читатели придут в восторг. А если там действительно произошло убийство и вам удастся его раскрыть, то это будет главным событием дня после нашумевшего дела с заядлым серийным убийцей-карликом, которое ты так блестяще раскрыл, и я ещё больше укреплю свой пьедестал лучшей журналистки округа! Ну ради меня, дорогой, пожалуйста…
88 
