25 
Он и сам не ожидал, что придуманная им сказка так его захватит. Он, разумеется, не отнес бы ее в спальню сейчас, среди бела дня, на глазах у слуг. Зато хотел попросить ее оставить дверь открытой. Главное, так распалить ее желание, чтобы иного решения просто не могло быть. И уж конечно, не собирался свести Лариссу с ума единственным поцелуем и в один ослепительный миг заставить ее покориться. Безоглядно. Беззаветно. И все-таки он сделал это.
А ей ничего подобного не доводилось испытывать раньше. Оба воспламенились, словно сухие веточки от лесного пожара. Тела слились, чувственный восторг кружил голову, лишал разума. И когда он разомкнул объятия, именно ее затуманенный ошеломленный взгляд побудил Винсента подхватить ее на руки и взлететь по лестнице. Ларисса не успела опомниться. Она все еще льнула к нему, когда он распахнул дверь комнаты. К сожалению, он и сам не успел прийти в себя и только при виде негодующего лица экономки пожалел о собственной поспешности.
Ах, не так и не при таких обстоятельствах мечтал он овладеть ею! Он даже намекнул ей, что за несколькими минутами исступленного наслаждения ее ждет целая жизнь позора и раскаяния.
Винсент бережно поставил ее на пол и поцеловал, на этот раз едва коснувшись губ. И подождал, пока ее взгляд снова станет осмысленным.
Только потом, сжав ее лицо в ладонях, прошептал:
— Вы слишком устали сегодня. Отдохните перед ужином. Меня скорее всего не будет. Я за себя не ручаюсь. Стоит вам появиться, и я теряю голову. Но если ночью оставите дверь открытой, я приду. Прислушайтесь к своему сердцу, Ларисса. Обещаю вам несказанное наслаждение.
И хотя ноги не слушались, Винсент, терзаемый угрызениями совести, нашел в себе волю покинуть ее. Не посчитай он себя полным и окончательным дураком, наверняка гордился бы собой…
Но зато барон постарался, чтобы экономка видела, как он спускается вниз.
Глава 13
Ларисса и в самом деле легла и немного вздремнула. Сон освежил ее, хотя не помог прояснить голову. И не избавил от мучительных мыслей о последней встрече с бароном.
Она не совсем понимала, что произошло, и на какое наслаждение он намекал. Стоило ей вернуться, как он повел себя как рассерженный отец или муж; по крайней мере так же грозно распекал ее за беспечность и неосторожность. Но ведь он ей никто! Что же она должна подумать?
Что небезразлична ему. Это очевидно, ясно как день. За время их короткого знакомства он успел ею увлечься.
И этот невероятный поцелуй, мгновенно ее согревший. Она до сих пор дрожит при одном воспоминании о случившемся. И неудивительно, подобного ей еще не приходилось испытывать. Она покинула Портсмут, не успев заинтересоваться кем-либо из знакомых молодых людей, и уж тем более не позволяла никому целовать ее. За все время, проведенное в Лондоне, девушка не встречалась ни с кем, кроме деловых знакомых отца. И до сих пор не понимала, как бедна ее жизнь, лишенная радостей юности, и, разумеется, до сих пор так никем и не увлеклась. Правда, отец пообещал ей лондонский сезон, во время которого она почти наверняка сумела бы найти себе мужа, и Ларисса с радостью согласилась подождать.
Говоря по правде, она вовсе не спешила расстаться с родными, все еще нуждавшимися в ней. Но отец считал, что в ее возрасте она должна поскорее выйти замуж. Брат его поддерживал. Ларисса смирилась с этим решением и даже втайне ожидала события, которому предстояло так круто изменить ее судьбу. Но тут у отца начались неприятности. И теперь… да что говорить, она вполне обойдется без всякого сезона.
Главное, что он неравнодушен к ней.
Однако взволнованная Ларисса все еще не могла охватить разумом это открытие. Правда, она не была столь наивна и понимала, что он имел в виду, когда просил ее не запирать двери сегодня ночью.
Однажды незадолго до переезда в Лондон отец застал ее наедине с молодым человеком. Все было совершенно невинно: юноша, брат одной из ее подруг, приехал с визитом, и Ларисса подшучивала над его увлечением некоей леди, по странной случайности оказавшейся тоже ее подругой.
Но отец все-таки счел нужным объяснить, к чему ведут желания мужчин. Беседа была крайне неприятной для обоих, но теперь Ларисса многое узнала о том, что раньше считалось для нее запретным.
Барон не только увлечен, но и горит страстью. Он ясно дал понять это, и теперь она была не только смущена, но и потрясена. Трудно поверить, что она настолько интересует его! Но она видела, каким желанием горят его глаза. В этом нет никаких сомнений. Так было почти с самого начала.
25 
