12 
Фрэнк удивился острому сожалению, уколовшему его при мысли о том, как она выходит из самолета в Сиэтле и сразу попадает в объятия высокого счастливца.
— Не терпится попасть домой? — небрежно спросил он.
Донна и не заметила, что говорит вслух. Взглянув на Фрэнка, она кивнула:
— Да, я не люблю оставлять мальчиков одних надолго.
Не из тех ли она матерей, что окружают своих детей чрезмерными заботами? Его собственная мать предоставляла ему полную свободу. Впрочем, выбора у нее не было. В детстве он был упрямым и всегда абсолютно уверенным в собственной правоте. Повезло же ему, что мать умела все понимать. И терпеть.
— Разве они не с вашим мужем? — Он знал, что это совершенно не его дело, с кем они. Но знал также и то, что не может не задать этот вопрос, надо, в конце концов, выяснить ее семейное положение.
Лицо Донны стало печальным, хоть она и постаралась скрыть свои чувства.
— Я вдова.
Эти слова всегда причиняли боль. Даже теперь, когда прошло столько времени. Она — вдова Тони. Эта мысль обжигала. Покинет ли ее когда-нибудь эта боль? А чувство вины?
Он не имел права радоваться ее горю, и все же тонкий солнечный лучик проник в его грудь. Она — вдова.
Она была замужем.
Фрэнк постарался не допустить на лицо радостную улыбку. Одернув себя, он произнес:
— Простите. Я не хотел задеть больное место.
Донна пожала плечами. Прежде всего, ей самой не следовало пускаться в откровенности с пассажиром. Но в данном случае обстоятельства — она посмотрела на женщину и младенца на полу — оправдывали ее.
— Извинения приняты.
Слева от нее зажглась надпись: «Пристегните ремни». Садимся, подумала она. И очень вовремя.
— Хоть это работает, — пробормотала Донна и посмотрела на Фрэнка: — Вы бы лучше сели и пристегнулись.
Сама Донна не могла оставить Розмари, а посадить молодую маму в кресло не было никакой возможности.
Она опустилась на колени подле Розмари. Если повезет, при посадке не будет проблем, но, если они все-таки возникнут, она возьмет молодую мать под свою опеку.
— Не волнуйтесь, я вас не оставлю, — заверила она женщину.
— Я тоже.
Донна подняла глаза и увидела, что Фрэнк опускается на колени по другую сторону от Розмари. Он легонько положил руку на ее плечо, готовый поддержать в случае необходимости.
— Если нет возражений, я устроюсь тут по соседству. — Он обращался к Донне, но смотрел на Розмари. Молодая женщина была бледнее, чем ему хотелось бы видеть. — Мы сейчас похожи на каких-то авиаспиритов. Как ты себя чувствуешь, Розмари?
— Прекрасно. — Ее глаза сияли, но веки опускались от усталости. — Благодаря тебе. Я умерла бы от страха, — призналась она, — если бы тебя не оказалось рядом.
В этом Донна не сомневалась. К тому все и шло до того, как появился Фрэнк и взял дело в свои руки.
Но Фрэнк только мотнул головой, отметая благодарность.
— С этим делом ты отлично справилась бы и без меня.
Кажется, Розмари ему не поверила.
Едва самолет коснулся бетона и открылась дверь, как на борт ринулись санитары с носилками. Быстрыми, умелыми движениями они устроили на них мать и ребенка. Фрэнк сообщил им все необходимые сведения, после чего спросил у того, что был повыше, в какую больницу они отвезут женщину. Он собирался узнать о ее состоянии, когда доберется до Сиэтла. Он ничего не любил делать наполовину. Да и мужу надо сообщить, где она.
Донна слушала молча. Все выглядит так, думала она, будто для него это действительно важно. Интересно, это искренне или просто он очень хороший актер. В любом случае Розмари от этого лучше, что важнее всего.
— Ты не забудешь? — спросила Розмари, когда ее выносили. — Насчет звонка Дэниелу?
Фрэнк достал листок из заднего кармана и помахал им над головами спешивших к выходу санитаров.
— Не забуду, — пообещал он.
Пассажиры с двух сторон смотрели, как санитары выносят Розмари с младенцем.
— Теперь ты можешь не беспокоиться о совершении добрых дел до конца года, — прокомментировала Донна.
Фрэнк сунул листок обратно в карман.
— Там, откуда я приехал, этого не хватило бы на один рабочий день.
— Кстати, о работе...
Не договорив, Донна направилась к выходу. Она хотела проводить каждого пассажира ободряющими словами. Пока они выглядят не слишком обескураженными задержкой. Она хотела убедиться, что так оно и останется.
12 
