31 
В ответ Чарли лишь улыбнулся.
Урок прошел замечательно. Кейт пришлось сдаться. Чарли все время был рядом с Энджи, убеждая ее в том, что она сильная и сможет сделать все как надо. Кейт старалась не смотреть в их сторону. А после занятий, когда все разошлись, Чарли снова подошел к ней.
— Я скучал по тебе, — сказал он, — но твой отец загрузил меня работой на целую неделю. Да вроде бы и ты была занята, как я слышал.
— Да, перед свадьбой всегда много дел.
Кейт понимала: с ее стороны это настоящая провокация, в ее голосе слишком явно слышался вызов. Все равно, что помахать красной тряпкой перед мордой быка.
Чарли чуть было не принял игру, но вовремя спохватился. Он вдохнул и сказал:
— Твой отец учит меня ковбойскому делу.
— Слыхала уже. Уверена, тебе полезно.
— Сарказм тут ни к чему, Кейт.
Она лишь фыркнула.
— Нет, ты права, мне это и правда пригодится, — сказал Чарли. Если все же произойдет самое худшее, он сумеет бросить лассо, поймать ее за шею и оттащить от ее такого перспективного жениха. Впрочем, говорить об этом пока рано.
По дороге к выходу Кейт и Чарли молчали. Рыжеволосая секретарша с интересом их разглядывала.
— Спасибо за вашу помощь, — нарочито громко произнесла Кейт.
Чарли усмехнулся.
— Это вам спасибо. Всегда рад встрече.
Она насупилась.
— Чарли, я поблагодарила за помощь с Энджи.
— Нет. Я имел в виду нас с тобой.
— Нет никаких нас с тобой.
Секретарша навострила ушки.
— Ты собираешься лгать самой себе до самой свадьбы?
Чарли так и слышал скрежет зубов Кейт. Из ее глаз буквально сыпались искры. Если бы человека можно было убить одним взглядом, Чарли давно бы уже умер.
— Зачем ты это делаешь? — спросила вконец разъяренная Кейт.
— Затем, что я люблю тебя. И затем, что ты тоже меня любишь.
Секретарша, перегнувшись всем телом через стол, чуть не упала за стойку.
— Нет, не люблю!
Глаза секретарши вылезли из орбит.
— Проклятье! — прошипела Кейт. — Что ты наделал?!
— И что же я наделал? Это ведь ты сама кричишь.
— Потому что ты… потому что! — выпалила она.
— Потому что ты до сих пор любишь меня и боишься признать это! — твердо сказал Чарли, а
потом наклонился к ней и поцеловал так страстно, как только мог.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Совет — это всего лишь совет, но иногда так трудно ему следовать! Надо слишком много терпения.
Но что же мне все-таки делать? Ведь не могу же я, любя Кейт, просто сидеть и ждать, пока моя любимая совершает самую большую ошибку в своей жизни! А я уверен в ошибочности ее решения.
Так думал Чарли, вышагивая но своей комнате в хижине Макколлов. Накануне он еле сдержался, так хотелось ему увезти Кейт с собой.
Зачем я поцеловал ее, ведь обещал же себе потерпеть! Нет, мне было просто необходимо ее поцеловать!
Чарли и сейчас чувствовал в своих руках податливое тело Кейт, помнил запах ее волос и кожи. Но какая же это мука! Ему приходилось бороться с собой каждый раз, когда он смотрел на нее. Он всего лишь смотрел, а ему хотелось обнимать ее. Соблазн так велик! Она нужна ему как воздух!
Чарли бросился на кровать и застонал. Он так хорошо помнил ночи, проведенные с Кейт, их поцелуи…
Вчерашний поцелуй вернул мне силы. Теперь я знаю, зачем жить дальше.
На какое-то мгновение Кейт растаяла в моих руках, я уверен! Но это продолжалось только миг, счастливый миг. И потом она вдруг напряглась и отшатнулась.
— Будь ты проклят, Чарли! — закричала она. Глаза ее пылали огнем. Затем она развернулась и вылетела на улицу, оставив Чарли наедине с секретаршей — свидетельницей их поцелуя.
За этой сценой последовала тишина. Секретарша смотрела на Чарли с непередаваемым выражением на лице.
— Помогло? — внезапно спросила она.
Чарли сомневался. Возможно, своим поступком он лишний раз доказал, что он подлец и поступает нечестно. А это Кейт и так знает.
— Я передумала, — говорила Кейт по телефону Стиву. Она обеими руками держалась за телефонную трубку, словно та была спасательным кругом. — Я с радостью поеду с тобой в Денвер.
— Что… Кейт?
Кажется, я снова его разбудила.
Кейт взглянула на часы: два часа ночи. Она никак не могла заснуть, несмотря даже на то, что долго шагала по комнате, пытаясь забыть про Чарли и его проклятый поцелуй. Ее губы до сих нор горели огнем. Не помог и холодный душ, который она принимала дважды. Тело отказывалось подчиняться приказам разума.
31 
