очень нудно 
169 
Он принял решение, еще когда они с Анн-Бритт стояли на площадке. Если она не хочет в этом участвовать – это ее право.
Что– то не так с этим Оке Ларстамом, и он хотел понять, что именно.
Он опять пошел на Гармонигатан. Было без девяти двенадцать. Дул слабый восточный ветер. Наверное, летнее тепло скоро кончится.
Он позвонил в домофон. Окна на верхнем этаже были по-прежнему освещены. Те же самые, машинально отметил он.
Не дождавшись ответа, он открыл дверь и стал подниматься по лестнице.
У него было ощущение, что он вернулся в исходный пункт. К той ночи, когда они с Мартинссоном поднимались к Сведбергу. По коже пробежал озноб. Он постоял около двери, прислушиваясь. Тишина. Открыл щель для почты. На полу лестничной площадки возникла полоска света. Он позвонил. Подождал, позвонил еще раз. Подождал еще пять минут и достал отмычки.
И только теперь внимательно посмотрел на замок, который собирался вскрыть. Сначала он даже не понял, что это такое. Потом сообразил – это в самом деле замок, но суперсовременной конструкции, он таких никогда раньше не видел.
Оке Ларстам любил и умел запираться.
Валландер осознал, что он никогда не справится с этим замком. Но почему-то был уверен, что это дело нельзя откладывать.
Поколебавшись несколько секунд, он выудил телефон и набрал номер Нюберга.
Как всегда, голос Нюберга звучал на редкость сварливо – можно было не спрашивать, спал ли он.
– Мне нужна твоя помощь, – сказал Валландер.
– Неужели опять?! – простонал Нюберг.
– Нет-нет, – успокоил его Валландер. – Никаких трупов. Я хочу, чтобы ты помог мне вскрыть замок.
– Тебе для этого нужен техник?
– В данном случае очень даже нужен.
Нюберг что-то проворчал, но теперь он, кажется, окончательно проснулся. Валландер описал замок и дал ему адрес. Валландер тихо, стараясь не шуметь, спустился по лестнице. Он решил дождаться Нюберга на улице и объяснить ему для начала, о чем идет речь, – а то Нюберг начнет скандалить и перебудит всех соседей. Валландер прекрасно сознавал, что идет на риск.
Он не имел никакого права взламывать дверь.
Нюберг пришел через десять минут. Под курткой у него была пижама. Как он и предполагал, Нюберг тут же с ним заспорил:
– Ты не имеешь права взламывать квартиры.
– От тебя требуется только открыть замок, – сказал Валландер. – Потом можешь идти домой. Всю ответственность я беру на себя. Я даже не заикнусь, что ты здесь был.
Нюберг продолжал ворчать, но Валландер наконец настоял на своем.
Нюберг долго изучал замок.
– Никто тебе не поверит, – сказал он мрачно. – Ни один дурак не поверит, что ты вскрыл этот замок твоими вшивыми отмычками.
Он приступил к работе.
Без десяти час замок был открыт.
32
Первое, на что Валландер обратил внимание, – запах.
Он вошел в прихожую, остановился, прислушался. Запах.
Он не сразу понял, что это запах затхлости. Квартиру очень давно не проветривали.
Валландер знаком показал Нюбергу, чтобы тот вошел. Нюберг неохотно переступил порог и закрыл за собой дверь. Валландер попросил его подождать и зашел в квартиру. Три комнаты и кухня. Все тщательно прибрано и ухожено. Валландер отметил про себя странный контраст – любовно прибранная квартира и затхлый, испорченный воздух.
Одна из дверей отличалась от других. Она была очень толстой и напомнила Валландеру двери в радиостудии, где у него несколько раз брали интервью. Он толкнул дверь и вошел. Окон в комнате не было, стены толстые, обитые каким-то неизвестным Валландеру материалом. Вообще комната производила странное впечатление. Никакой мебели – только кровать и лампа. Постель была застелена покрывалом, но Валландер обратил внимание, что она примята. Кто-то здесь лежал. Он не сразу понял предназначение толстых обитых стен и массивной двери. Потом сообразил – звукоизоляция. На улице послышался звук приближающегося автомобиля. Он быстро закрыл дверь – звук исчез. Он в задумчивости вышел и еще раз обошел квартиру. Прежде всего он надеялся найти фотографию живущего здесь человека. Но фотографий не было. Повсюду идеальный порядок, множество полок с фарфоровыми статуэтками. Но ни одного фотоснимка. Его охватили сомнения. Он вломился в чужую квартиру, не имея на это никакого права. Если не считать спертого воздуха, квартира казалась очень мирной и опрятной. Надо уходить отсюда, решил он.
Но что-то его удерживало.
169 
