21 
– В таких сапогах не страшно. – Он кивнул на автомобиль у дома. – Кто-то оставил машину. Вчера ее не было.
– Я приехал на ней из аэропорта, – раздался за спиной у Эмили голос Рафа.
На лице Ангуса отразилось почти комическое удивление, но Эмили было не до смеха, когда Раф в небрежно накинутом халате встал рядом с ней и жестом собственника обнял ее за талию.
– Buon giorno,[10] – процедил он. – Чем мы можем быть вам полезны?
Ангус стоял с открытым ртом и не сразу обрел дар речи.
– Простите… я не хотел мешать, но я думал… я так понял, что мисс Блейк здесь одна.
– Она собиралась побыть одна, – Раф притянул Эмили к себе поближе, – но я решил сделать ей сюрприз.
Эмили поняла, что пора вмешаться.
– Ангус, это мой муж граф Ди Салис. Раф, это мистер Макьюэн. Его тетя следит за домом в отсутствие… твоих друзей. Он беспокоился, как я обхожусь одна в такую погоду.
– Я так и понял. Могу его заверить, что ты в полной безопасности, – с улыбкой сказал Раф.
– А… – пробормотал Ангус и сунул руку во внутренний карман куртки. – Может, хотите почитать воскресную газету, мисс… миссис…
– Графиня, – подсказал Раф.
Ангус кивнул и протянул сложенную газету.
– По радио только что передали, что погода ухудшится.
И, наскоро попрощавшись, он ушел.
– В чем дело? – обрушилась на Рафа Эмили. – Тебе только осталось повесить на меня плакат со словами: «Она моя».
– Зачем? Он и так все понял, – ответил Раф. – Сожалею, что он разочарован, но прогулка пойдет ему на пользу.
– Ангус приходил, чтобы помочь. Тебе, конечно, не понять, что кто-то может бескорыстно совершить добрый поступок.
– Где уж мне. – Раф прошел за ней на кухню. – Мужчина проделал по бездорожью такой путь, чтобы просто посмотреть, не нужно ли чего красивой девушке? Ни за что не поверю.
– Не следует судить других мужчин по себе, синьор.
– Ты считаешь, что я не могу быть добрым? Но ты не давала мне возможности доказать это, carissima.
– Если бы ты был добрым, то не приехал бы сюда. – Эмили отмерила нужное количество кофе для кофеварки. – Ты есть хочешь?
Раф расхохотался.
– Какая же ты противоречивая, cara. Разве тебе не хочется, чтобы я умер с голоду?
– Хочется, но противно возиться с трупом. – Она помолчала. – Я приготовлю яйца-пашот и тосты, а на ужин пожарю курицу, если не возражаешь.
– Не возражаю. Выходит, нам целый день нечего делать. Чем бы заняться?
– Ты мог бы для начала одеться, – с язвительностью предложила Эмили.
– Мог бы. А может, наоборот – я уговорю тебя раздеться?
– Нет! – яростно выкрикнула Эмили, но его это лишь позабавило.
– Теперь я вижу, почему ты так напугала моих юристов, carissima. В особенности беднягу Пьетро.
– Я не шучу. Я не собираюсь устраивать стриптиз при дневном свете. А если ты не успокоишься, то я уйду отсюда пешком. Лучше замерзнуть в сугробе, чем унижаться таким образом.
Он пристально посмотрел на нее.
– Странно, что для тебя унизительна сама мысль раздеться перед мужчиной, Эмилия. – И с насмешкой добавил: – Помнится, было время, когда ты стремилась к этому.
«Господи, он напоминает мне о той жуткой ночи! Но он ошибается – я к этому не стремилась… не хотела этого… даже с Саймоном».
А вслух она холодно произнесла:
– Это касалось мужчины, которого я любила, синьор. А к вам это не относится. И к тому же дело происходило ночью.
– День, свет, звезды… Какое это имеет значение?
– Имеет. – Она вскинула подбородок. – Я понимаю, что не смогу воспрепятствовать вам ночью, но днем прошу ко мне не прикасаться. Понятно?
Раф долго молчал, прежде чем ответил:
– Хорошо. Но давай договоримся о взаимных уступках, carissima. Сегодня ночью прояви ко мне хоть немного доброты, о которой ты так красноречиво только что говорила. А теперь, чтобы показать, какой я сговорчивый, я пойду и оденусь. – Он провел ладонью по подбородку. – Но вот побреюсь я, думаю, попозже.
С этими словами он удалился. У Эмили сдавило горло – она поняла, что именно он хочет этим сказать. Но она все равно не сдастся. Может, он скоро пресытится ею, оставит в покое и уедет? А хочет ли она, чтобы он уехал? Она не смогла ответить себе на этот вопрос.
Опустив голову и глядя в пол, Эмили стояла посередине спальни. У нее за спиной Рафаэль, развязав ленту на ее волосах, расплетал косу. Его пальцы осторожно и тщательно расчесывали шелковистые пряди, которые свободно рассыпались по плечам. Кожа у Эмили горела, а когда он приподнял рыжую копну волос и стал ласкать губами шею, по ее телу пробежала дрожь. Он все знает про женское тело, знает, как оно будет реагировать, поэтому любой знак слабости обернется ее поражением! Она должна постоянно об этом помнить.
21 
