Последние отзывы

  31  

Я была у нее и, увидев кардиналов, поднялась, чтобы выйти, но мать остановила меня.

– Останьтесь, дочь моя, – сказала она, – дело касается вас не менее, чем меня.

Они выглядели устрашающе в своих красных мантиях. На непроницаемых лицах застыло выражение святости и всемогущества. Всем своим видом кардиналы показывали, что пришли от имени самого Папы Римского.

Решительность, с какой мать велела мне остаться, казалось, привела их в некоторое замешательство, но, видимо, сочтя, что с моим присутствием можно смириться, они не стали возражать.

Уолси начал с того, что напомнил о нескольких случаях, когда королевские браки были аннулированы в интересах государства – о чем мой отец рассказывал Реджинальду. Жанна де Валуа после развода с Людовиком ХII, например, удалилась в монастырь.

– Она до конца своих дней прожила в святости, – заметил он.

– Я этого не сделаю, – ответила моя мать. – Я – королева, и моя дочь – престолонаследница. Если я соглашусь уйти в монастырь, тем самым я дам повод думать, что замаливаю свой грех сожительства с королем в незаконном браке. Но это – ложь. Более того, моя дочь, принцесса Мария, – законная дочь короля, и до тех пор, пока у нас не будет сына, она останется наследницей престола.

Уолси выразил надежду, что королева прислушается к его совету.

– Вы представляете интересы короля, – резко ответила королева, – и ваши советы меня не интересуют.

Кампеджо откинулся в кресле, вытянул ногу и стал ее массировать.

– Ваше Величество, – тихо проговорил он, – король намерен во что бы то ни стало раскрыть правду.

– Именно этого я и хочу.

– Если дойдет до суда, ваши отношения будут преданы огласке, и Вашему Величеству это принесет ненужные страдания.

– Я знаю правду, – спокойно ответила мать, – и пусть ее узнают все.

– Ваше Величество были замужем за принцем Артуром. И прожили с ним какое-то время. Если вы состояли в супружеских отношениях…

– Нет. Это был брак только с юридической точки зрения.

– В таком случае необходимы доказательства.

– Какие?

– Ну, например, свидетельские показания тех, кто находился у вас на службе в период, когда вы жили со своим первым мужем.

Моя мать смотрела на него с нескрываемым презрением.

– Ваше Величество, вы хотите исповедаться мне? – неожиданно спросил Кампеджо.

Она взглянула ему в глаза. Должно быть, она, как и я, увидела вдруг перед собой старого, измученного болезнью человека, которому не по душе была его миссия и который не был ее врагом, хотя и другом тоже не был. Но он был послан Папой, и это внушало доверие.

– Да, – ответила она. – Хочу.

Я вышла, а моя мать с Кампеджо прошли в ее личный кабинет.

– Он спрашивал меня о моем первом браке, – рассказала она позже. – Я говорила правду, в чем поклялась Святой Троицей. Они не могут осудить меня, не могут попрать закон земной и небесный. Я – настоящая жена короля и ею останусь.

* * *

Суд, на котором председательствовал папский легат Кампеджо, состоялся в 1529 году в доминиканском монастыре. Рассказывают, что, когда королю и королеве предложили изложить свои позиции, моя мать упала отцу в ноги, умоляя его вспомнить о первых годах их супружеской жизни и защитить честь дочери.

Могу себе представить, как он оторопел от неожиданности. Он снова лицемерно убеждал всех, что если бы был уверен, что их брак не греховный, то не желал бы для себя лучшей жены.

Все слушали, прекрасно зная, что все дело только в том, что Анна Болейн отказалась быть его любовницей и согласна только на брак.

Моя мать решила не присутствовать на заседаниях суда, заявив о своем согласии давать показания только перед лицом Папы Римского. Отец продолжал изворачиваться. Уму непостижимо, но он даже предложил выдать меня замуж за Генри Фитцроя! Он, который только и говорил о своем греховном браке со вдовой брата, хотел выдать меня замуж за моего сводного брата! Понятно, что ему надо было как-то отделаться от меня, не будоража при этом народ, признававший меня своей принцессой. Но сама мысль была настолько кощунственной, что я надеялась: а вдруг это дойдет до Папы и он наконец-то публично признает их брак абсолютно законным и не допустит развода.

Неудивительно, что мать была в отчаянии – она сильно сомневалась в том, что справедливость восторжествует.

– Ну разве хоть один англичанин, – говорила она графине, – хоть один подданный короля решится пойти против его воли?

  31