2 
– И вам это не нравится.
– Напротив. – Голос у Кейт стал жестким. – С чего вы взяли?
– Вы начали пить до того, как упомянули о нем.
Кейт засмеялась.
– Боюсь, вы делаете неправильный вывод. Просто мартини – моя слабость.
– Только одна?
– Я стараюсь их ограничивать, – ответила она суховато.
– А называть меня Питером рассматривалось бы как слабость?
Кейт выпрямилась и холодно посмотрела на него.
– Излишняя фамильярность.
Она подобрала папку и переложила несколько бумаг. Питер хмуро посмотрел на свой бокал.
– Эндрю сейчас у родителей. Они предоставили ему свой дом на несколько дней. Не знаю, хорошо это или плохо. Я подозреваю, что в один прекрасный день они просто улизнут в бюро регистрации и поженятся в присутствии пары свидетелей с улицы. Мне кажется, Дэйвина и сбежала, в конце концов, от этих бесконечных списков приглашенных.
– Я сама это ненавижу, – согласилась Кейт.
– Вы хотите сказать, что у вас не было свадебного платья и кортежа автомашин?
Она смущенно улыбнулась.
– Мы сделали точно так, как вы рекомендуете Эндрю и Дэйвине: бюро регистрации рано утром, с двумя свидетелями.
– С последующим блаженством?
– Ну, этого я бы никогда не потребовала. – Кейт нахмурилась. – Это звучит смертельно скучно.
– Поэтому вы и мистер Данстэн наслаждаетесь случайными встречами?
Она пожала плечами.
– Естественно. Мы оба индивидуалисты. – Она сделала паузу. – И он не мистер Данстэн. Это моя фамилия. Моего мужа зовут Лэсситер.
Брови у него поднялись.
– То есть вы замужем за Райаном Лэсситером, писателем?
Кейт улыбнулась.
– Да. А вы один из его почитателей?
– Именно. – Питер Гендерсон, казалось, на мгновение пришел в замешательство. – Я начал жизнь как брокер в Сити и читал его «Оправданный риск» сразу, как только он вышел. Мне очень понравилось. И вторая книга была также хороша, что не всегда случается.
– Я передам ему, – сказала Кейт. – К счастью, большинство людей разделяют ваше мнение.
– Работает ли он над третьей книгой?
– Над четвертой. Третья должна уже выйти из печати этой осенью.
– И пока он стучит на клавиатуре, вы делаете это? – Питер наклонился через стол и поднял одну из визиток, выскользнувших из папки. – И все под своим собственным именем, – мягко добавил он.
Кейт снова пожала плечами.
– Мы бережем свою индивидуальность. Нам нравится заниматься каждому своим делом. – Она закрыла папку. – И не потеряйте мою визитку. Вдруг какой-нибудь юбилей или, – она послала ему озорной взгляд, – даже свадебный обед…
– Упаси, Бог! – Он вздрогнул.
– Вы против брака?
– Не для других. – Голубые глаза смотрели задумчиво. – Хотя я делаю исключение и здесь.
Их взгляды встретились, и, к удивлению Кейт, она первой отвела глаза.
Что это с ней? Взрослая женщина, столько раз болтала с ним… Почему этот раз должен быть исключением? Она подняла с пола черный портфель, открыла замки и убрала папку.
– Благодарю за коктейль. Мне пора.
– Пора? – Он отодвинул кресло и встал. – А я надеялся, что, раз вы свободны от трудовых забот, мы могли бы пообедать вместе. – Он сделал паузу. – Я рассчитывал остаться здесь вечером, после всего.
– А я решила вернуться как можно раньше назад, в Лондон. – Она сказала это резче, чем хотела.
– Убегаете, мисс Данстэн? – Улыбка у Питера Гендерсона была очаровательна и бессовестна.
Он взглянул на визитку, которую держал в руке.
– Или я могу называть вас Кейт?
– Если угодно. – Ее взгляд был сосредоточен на часах. – Впрочем, если вы не соберетесь провести вечеринку в один из ближайших дней, мы вряд ли встретимся снова. Даже если Эндрю и Дэйвина все-таки решат пожениться, я сомневаюсь, что они прибегнут к нашим услугам.
Питер Гендерсон улыбнулся.
– Я остаюсь оптимистом. – Он сделал паузу. – И поверьте, миссис Лэсситер, – он подчеркнул ее фамилию, – если я когда и решу собрать вечеринку, вы будете знать об этом первой.
Кейт внезапно почувствовала, что улыбка у нее как у клоуна – широкая и глупая.
– До свиданья, мистер Гендерсон. – Голос прозвучал спокойно. Кейт вышла из холла отеля, не оглядываясь.
Она направилась прямо в дамскую комнату. Слава Богу, та оказалась пуста. Кейт закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, стараясь успокоить дыхание. Потом прошла к ряду умывальников, пригладила растрепавшиеся волосы, подкрасила губы и вымыла руки – в качестве символического жеста.
2 
