14

Он поднес к глазам мощный бинокль и оглядел окрестности по кругу – справа налево. Со временем он стал выбирать определенные стратегические точки, с которых мог обозревать весь контролируемый им район Патерностера. Сейчас он стоял на камне, на вершине одного из многочисленных холмов, служивших границей заповедника.

Каждый день он следовал одним и тем же маршрутом на служебной машине, прихватив предписанное правилами ружье. Ему нравилась эта сторона его работы: объезжать по периметру заповедник, окруженный высокой металлической оградой, через которую не могут перепрыгнуть олени. Такая траектория позволяла оценить подлинный размер природного заказника, и Молина чувствовал себя хозяином этих просторов, как феодал, который верхом на лошади объезжает границы своих владений, держа на плече сокола – тогда он заменял ружье. Здесь был его дом, здесь он чувствовал себя уверенно и привык командовать. За металлической оградой он терял все свои преимущества и атрибуты власти. Оттуда, из внешнего мира, пришла прекрасная девушка, так смутившая ему душу, а потом она умерла, и ее смерть – несмотря на настойчивые вопросы лейтенанта и высокого детектива, который, казалось, много знал и уже начинал давить на него, – ему удалось отодвинуть от себя, так чтобы она его не слишком волновала. Хуже была смерть второй девушки, усложнившая все до крайности и повлекшая за собой еще больше вопросов и подозрений, касавшихся непосредственно его. Теперь молчание может дорого ему обойтись.

Осматривая в бинокль окрестности, Молина взглянул на ту часть дороги, окаймлявшей заповедник, что выходила за пределы подвластной ему территории. Там, где она пересекалась с дорогой, ведшей к воротам. Он различил вдалеке маленькую фигурку велосипедиста, вовсю крутящего педали.

Уверенным шагом егерь вернулся к машине и продолжил объезд. Через километр остановился перед воротами, на которые недавно смотрел в бинокль. Как обычно, они были открыты, чтобы полицейские, уборочные грузовики и бригады, занимавшиеся посадкой деревьев, могли проезжать без помех. Олени выйти наружу не могли – их копыта скользили по металлическим трубам, которыми был выложен проход. Все было тихо. Он убрал ногу со сцепления и поехал дальше, поднимая столб пыли на пересохшей дороге, которая от ограды вела в лес: на протяжении трех километров граница заповедника проходила вдоль крутого оврага, где тек ручей, который не могли одолеть машины. Это была самая непроходимая и заброшенная часть территории.

Выехав из-за поворота, он заметил автомобиль, стоящий посреди дороги с включенным двигателем. Молина не видел, как тот въехал, и предположил, что он стоит здесь уже давно. Должно быть, возникли какие-то неполадки, потому что капот был поднят; человек, нагнувшись, копался в моторе, видна была лишь нижняя часть его тела в зеленых штанах. Он подъехал поближе, но что-то – инстинкт или привычка издалека разговаривать с браконьерами и недисциплинированными туристами – заставило его остановиться в десяти метрах от автомобиля. Не выходя из машины, он крикнул через окошко:

– Что-то случилось?

Наверное, из-за шума двигателя человек его не услышал.

Молина вышел из машины, сделал несколько шагов и остановился в пяти или шести метрах от незнакомца; с одной стороны, надо было проявить вежливость, с другой – и осторожность не помешает.

– У вас что-то случилось? – повторил он громким голосом и в первый момент подумал, что напугал человека, потому что тот резко выпрямился и повернулся к нему. И тут нее он увидел черную маску с прорезями для глаз и двустволку, появившуюся из-под капота. Он резко отпрыгнул вправо и одновременно услышал звук выстрела, почувствовав, как свинцовая дробь впивается ему в левую руку. Оглушенный, он упал в кювет, но тут же вскочил и побежал к деревьям. Рука была повреждена, но страх придавал ему силы. Его ружье осталось в машине – слишком далеко. Молина добрался до первого дерева и понял, что сделал самое трудное – тому, кто скрывал свое лицо под маской, нужно обойти машину, чтобы снова выстрелить, и Молина получил несколько секунд форы. Через мгновение егерь услышал, как дерево, которое он только что оставил за спиной, содрогнулось от удара картечи и несколько дробинок просвистели совсем рядом с его головой. Он все бежал и бежал между сосен – в сторону от дороги. Было трудно дышать, но хладнокровия он не утратил и мог оценить ситуацию. Если враг до сих пор не выстрелил еще раз, значит, заряжает, – подумал Молина. Он вспомнил фигуру, склонившуюся над капотом, и готов был поклясться, что не видел на поясе человека подсумка. Может, ему повезло, может, тот хранит патроны в машине, тогда на то, чтобы убежать или спрятаться, есть гораздо больше времени.

  59