очень нудно 
165 
Марта столь эффективно разделывалась с Льюисом, не оставляя камня на камне от его системы обороны, что Андреа невольно подумала: не из-за каникул они так отчаянно ссорятся. И с какой стати Марта явилась сюда именно в этот момент?
На ее мысленный вопрос Марта не замедлила ответить, как будто подслушала. Марта распахнула дверь.
Не открыла — именно распахнула, яростно, демонстративно. С такой силой, что дверь, ударившись в стену, почти в ту же секунду захлопнулась снова. Пролетела туда-обратно, словно ткацкий челнок. Два мгновенных снимка по ту и другую сторону двери: обнаженная Андреа на постели, — Марта, статуей негодования застывшая в коридоре.
Марта не стала второй раз открывать дверь. В этом не было надобности.
Ледяное, повисшее сосульками молчание.
И снова голос бичом разрезал воздух, но это был уже другой голос, не голос Марты. Пощечина, положившая конец бабьей истерике. С грохотом захлопнулась входная дверь. Льюис ворвался в спальню, на ходу расстегивая штаны. Распластал Андреа на постели, завел ей руки за голову и с силой, с холодной яростью глубоко вонзился в нее. Акт продолжался недолго, обессилев, он рухнул на Андреа, придавил своим немалым весом. Андреа неловко пошевелилась. Крейг выпустил ее руки, скатился с нее, сел, сжал ладонями голову и на несколько минут замер.
— Черт! — пробормотал он после паузы.
Андреа сидела на другом краю постели спиной к нему.
— Никак не могу понять, что у тебя общего с Мартой, — сказала она таким тоном, как будто хотела утешить.
— Ее отец — сенатор, — ответил он.
— В этом все дело?
Она натянула чулок, закрепила его на ноге, занялась вторым чулком.
— Я давно уже хотел познакомить тебя с одним человеком, — сказал Крейг.
Легкая дурнота подкатила к горлу. Он к чему-то ее готовит, прикидывает, как получше преподнести дурные новости. Льюис подошел к раковине, помылся, вытер полотенцем у себя между ног. Надел трусы и брюки, перекинул через плечи и защелкнул подтяжки, все это — неотрывно глядя на Андреа, обдумывая сложившееся положение.
Андреа нащупала в сумочке сигарету и гигиеническую салфетку, обтерлась, закурила. Оделась, так и не подмывшись. Что толку? Чтобы смыть с себя скверну, понадобилось бы неделю отмокать в ванне.
Льюис заварил чай в кабинете, пригласил Андреа сесть за стол. Все помешивал ложечкой в чашке, это он-то, который никогда не кладет сахара в чай.
— Так с кем я должна встретиться? — не вытерпела она.
— С одним человеком в Лондоне.
— В Лондоне, — повторила она, как автомат. Да, узел разрублен, ситуация меняется, вот только она совершенно к этому не готова.
— Здесь мы оставаться не можем.
— То есть — я не могу.
Он снова принялся помешивать неподслащенный чай.
— Это твой шанс. Уникальная возможность.
— Уникальная возможность для тебя — меня сплавить, — подхватила она. — Я в состоянии принять дурную весть, Льюис. Можно и без сахара.
— Речь идет о работе, — возразил он. — О работе, для которой ты прямо-таки создана.
Глава 32
1970 год, Лондон
Они поехали в Лондон, но в разных поездах. Завтрак подавали омерзительный: картонный тост и кофе серого цвета. Вместо тоста Андреа выкурила сигарету и пожалела, что не может выпить розового джина вместо кофе. Льюис так и не сказал, с кем ей предстоит встретиться, не разъяснил и загадочные намеки насчет уникальной возможности. Вот во что они превратились. Ни о чем не говорят друг другу. Вообще не разговаривают. Кружат рядом, но по разным орбитам, не подходящие друг другу любовники. Неразрешимое уравнение. Не любовники — орудия для удовлетворения странных психологических или сексуальных потребностей.
Льюиса не интересует ничего, кроме его петушка. Он многим восхищался в Андреа, но не это его заводило. Он давно уже не говорил о ее красоте, ее уме, ее привлекательной тайне, как болтал он в те дни, которые безумец мог бы назвать порой их влюбленности. Его заводил только секс, и Андреа до сих пор понятия не имела, какие переключатели в мозгу Льюиса управляют желанием. А о самой себе она и вовсе думать не хотела: тут же представлялась пара чешуйчатых лап, тщетно скребущих песок.
Поезд остановился на вокзале Кингз-Кросс. В то мгновение, когда заскрипели тормоза и Андреа полезла в багажную сетку за сумкой, ей почти удалось ухватить кончик какой-то мысли насчет Льюиса, некий намек, который потом она уже не смогла вспомнить. Что-то насчет контроля.
165 
