24 
Больше говорить было не о чем, и Фосс вернулся к столу, где его ожидали три толстые папки с документами. Он сел и потянулся было к лампе. Рука опустилась на его плечо, сжала — так, успокаивая и подбадривая, клал ему руку на плечо отец.
— Вы нам очень нужны, — услышал Фосс. — Вы лучше всех сумеете разобраться в этих бумагах, но мы выбрали вас не только поэтому. Об одном прошу вас: не делайте в Лиссабоне тех ошибок, которые вы натворили с мадам Лараш. Слишком велики ставки. Речь идет о спасении или гибели нации.
Рука отпустила его плечо. Человек с грудным, сдавленным голосом вышел из комнаты. Фосс сидел до шести утра, просматривая документы по атомной программе и чертежи ракет Фау-1 и Фау-2.
20 января 1944 года Оливье Меснель получил испанскую визу. 22 января Фосс сел в тот же ночной поезд, что и Меснель; поезд отходил с Лионского вокзала и шел на юг в Лион и Перпиньян, в Порт-Боу пересекал границу и далее следовал в Барселону и Мадрид. Меснель почти не выходил из своего купе. В Мадриде француз остановился на два дня в дешевом пансионе, а затем, вечером 25-го, пересел на поезд до Лиссабона.
На вокзале Санта-Аполония в Лиссабоне поезд остановился ближе к вечеру следующего дня. Шел дождь; Меснель, в слишком широком пальто и надвинутой на глаза шляпе, уныло побрел с вокзала на монументальную площадь Террейру-ду-Пасу. К удивлению Фосса, центр города в невоюющей стране был защищен мешками с песком и строго охранялся. Он шел по пятам за французом по Байше и Авенида-де-Либердаде к площади Маркеш-де-Помбал, и вскоре Меснель, волоча ноги — видимо, от голода, — вошел в маленький пансион на Руа-Бранкамп. Наконец-то Фосс мог остановить такси и отправиться в немецкое посольство на улице ду-Пау-де-Бандейра в Лапа, скромном пригороде столицы. Полковник СС Райнхардт Волтерс уже два дня ожидал офицера из Франции, но тем не менее обошелся с ним приветливо.
13 февраля глава абвера адмирал Канарис, руководивший всеми органами военной разведки и контрразведки, был выведен из крепости «Майбах-2» под конвоем офицеров, присланных Кальтенбруннером из PCXА — Главного управления имперской безопасности. Адмирала сопроводили в его временное жилище на территории охраняемой зоны и дали время упаковать вещи, а затем отвезли в его собственный дом в Шлахтензее. 18 февраля командование абвера было распущено; военную разведку и контрразведку отныне контролировал лично Кальтенбруннер.
В окна посольства Германии в Лиссабоне все так же молотил дождь, когда Волтерс заглянул в кабинет Фосса, чтобы сообщить капитану добрую весть. Едва полковник СС вышел из кабинета, Фосс уткнулся лицом в ладони — одинокий человек, заброшенный судьбой на западную окраину Европы, где единственный его собеседник — смертельный враг.
Глава 6
10 июля 1944 года, Орландо-роуд, Клэпэм, Лондон
Андрее Эспиналл рухнула на постель, даже не закрыв в комнате окна: она только что в очередной раз сбегала в убежище и вернулась совершенно измотанная. Самолеты-снаряды оказались противнее бомбардировщиков: в пору блицкрига всякий знал, что ночью придется прятаться от налета, но от страха ожидания можно было передохнуть днем, эти же прилетали в любое время. Однажды она возьмет и не тронется с места, будет сидеть тут одна, прислушиваясь к глухому гулу ракеты с дизельным мотором, услышит, как двигатель заглохнет внезапно, как снаряд будет падать — прямо ей на голову или мимо? — проверит, до каких пределов способна дойти ее скука.
Она поднялась и присела на широкий подоконник; Андреа жила под самой крышей дома, где прежде размещалась прислуга. В просветах между липами заднего дворика она различала Маколей-роуд. Отсчитать четыре дома, а на месте пятого, в который угодил снаряд, осталась лишь куча щебня да черные балки, хорошо хоть жильцов в тот момент не оказалось дома. На миг Андреа разглядела саму себя: отрубленная голова в нижнем углу стоящего на туалетном столике зеркала, длинные черные волосы, смуглая кожа и карие глаза, двадцатилетние глаза, которым не терпится стать старше.
Открыв пачку «Вудбайнз», Андреа сунула в рот сигарету без фильтра, подождала, пока она приклеится к нижней губе. Чиркнула спичкой о внешнюю стену дома, по нагретым кирпичам. Рука со спичкой поднялась обратно до уровня оконной рамы, и девушка, наклонившись, прикурила. Отдернула голову, возвращаясь в прежнее положение, двумя пальцами вынула сигарету изо рта и выпустила длинную струю дыма. Обернулась посмотреть на себя в зеркало: кончик языка облизывает верхнюю губу, вид умудренный. Покачала головой, не слишком довольная собой, выглянула из окна — все та же глупая девчонка играет в свои игры перед зеркалом. Шпионка, тоже мне!
24 
