очень нудно 
68 
* * *
- Дьявол не выдал. Мне всё удалось.
- Вот и могущества явные знаки.
- Вынь из груди мое сердце и брось
- Самой голодной собаке.
- Больше уже ни на что не гожусь,
- Ни одного я не вымолвлю слова.
- Нет настоящего – прошлым горжусь
- И задохнулась от срама такого.
* * *
- Вот и берег Северного моря,
- Вот граница наших бед и слав, —
- Не пойму, от счастья или горя
- Плачешь ты, к моим ногам припав.
- Мне не надо больше обреченных:
- Пленников, заложников, рабов,
- Только с милым мне и непреклонным
- Буду я делить и хлеб и кров.
* * *
- Хорошо здесь: и шелест, и хруст;
- С каждым утром сильнее мороз,
- В белом пламени клонится куст
- Ледяных ослепительных роз.
- И на пышных парадных снегах
- Лыжный след, словно память о том,
- Что в каких-то далеких веках
- Здесь с тобою прошли мы вдвоем.
Анна Ахматова. 1920-е годы
С юности, еще в ту пору, когда пришлось ютиться по чужим углам, Анна Андреевна привыкла и читать и писать по ночам, поэтому и вставала позже всех, чем вызывала неудовольствие домочадцев. Сначала свекрови и Гумилева, а затем Пунина и его законной жены. Корней Иванович Чуковский с ее слов занес в свой Дневник такой эпизод:
«…Когда Анна Андреевна была женой Гумилева, они оба увлекались Некрасовым, которого с детства любили. Ко всем случаям своей жизни они применяли некрасовские стихи. Это стало у них любимой литературной игрой. Однажды, когда Гумилев сидел поутру у стола и спозаранку прилежно работал, Анна Андреевна все еще лежала в постели. Он укоризненно сказал ей словами Некрасова:
- Белый день занялся над столицей.
- Сладко спит молодая жена,
- Только труженик муж бледнолицый
- Не ложится, ему не до сна…»
Анна Андреевна ответила ему… цитатой тоже из Некрасова:
- …на красной подушке
- Первой степени Анна лежит[31].
* * *
- Веет ветер лебединый,
- Небо синее в крови.
- Наступают годовщины
- Первых дней твоей любви.
- Ты мои разрушил чары,
- Годы плыли как вода.
- Отчего же ты не старый,
- А такой, как был тогда?
- Даже звонче голос нежный,
- Только времени крыло
- Осенило славой снежной
- Безмятежное чело.
НОВОГОДНЯЯ БАЛЛАДА
- И месяц, скучая в облачной мгле,
- Бросил в горницу тусклый взор.
- Там шесть приборов стоят на столе,
- И один только пуст прибор.
- Это муж мой, и я, и друзья мои
- Встречаем Новый год.
- Отчего мои пальцы словно в крови
- И вино, как отрава, жжет?
- Хозяин, поднявши полный стакан,
- Был важен и недвижим:
- «Я пью за землю родных полян,
- В которой мы все лежим!»
- А друг, поглядевши в лицо мое
- И вспомнив Бог весть о чем,
- Воскликнул: «А я за песни ее,
- В которых мы все живем!»
- Но третий, не знавший ничего,
- Когда он покинул свет,
- Мыслям моим в ответ
- Промолвили: «Мы выпить должны за того,
- Кого еще с нами нет».
ЛОТОВА ЖЕНА
Жена же Лотова оглянулась позади его
и стала соляным столпом.
Книга Бытия
- И праведник шел за посланником Бога,
- Огромный и светлый, по черной горе.
- Но громко жене говорила тревога:
- Не поздно, ты можешь еще посмотреть
- На красные башни родного Содома,
- На площадь, где пела, на двор, где пряла,
- На окна пустые высокого дома,
- Где милому мужу детей родила.
- Взглянула – и, скованы смертною болью,
- Глаза ее больше смотреть не могли;
- И сделалось тело прозрачною солью,
- И быстрые ноги к земле приросли.
- Кто женщину эту оплакивать будет?
- Не меньшей ли мнится она из утрат?
- Лишь сердце мое никогда не забудет
- Отдавшую жизнь за единственный взгляд.
ХУДОЖНИКУ
- Мне все твоя мерещится работа,
- Твои благословенные труды:
- Лип, навсегда осенних, позолота
- И синь сегодня созданной воды.
- Подумай, и тончайшая дремота
- Уже ведет меня в твои сады,
- Где, каждого пугаясь поворота,
- В беспамятстве ищу твои следы.
- Войду ли я под свод преображенный,
- Твоей рукою в небо превращенный,
- Чтоб остудился мой постылый жар?…
- Там стану я блаженною навеки
- И, раскаленные смежая веки,
- Там снова обрету я слезный дар.
68 
