32 
— Он уже год сюда не спускался.
— А кто же тогда доставляет ему еду?
Она вновь пожала плечами:
— Если хотите знать, я все это не одобряю.
— Что не одобряешь?
— Похищения людей. Особенно, если это дети.
— Но это не дети, во всяком случае, не в этот раз, да? Однако вы не слишком-то разбогатели. — Бини осмотрелся. Кухня пропиталась многолетним запахом сыра, однако была тщательно убрана. — Невозможно жить в таком месте одной. Ты никогда не думала вернуться домой, на Сардинию? Твоя семья, вероятно, все еще там.
— Они не примут меня, если я оставлю мужа. И это наша земля. А вы как думаете? Вы не слишком-то разговорчивы. — Это было, конечно, сказано инспектору, который разглядывал пластмассовые цветы на стиральной машине.
— Я согласен с мнением моего коллеги. Такая жизнь, должно быть, тяжела для вас. Вы продали его стадо? Я заметил, что во дворе нет собаки.
Она вздрогнула и перевела пристальный взгляд с одного на другого. Больше они не смогли добиться от нее ни слова.
Вернувшись в джип, Бини рассказал пару анекдотов, в то время как инспектор размышлял о жизни этой женщины на уединенной ферме, пока Бини не прервал его размышления:
— Если не возражаете, скажу, что зря вы упомянули о собаке. Думаете, он, вдобавок к тем проблемам, которые у него уже есть, захочет пойти на дело, за которое ему светит пожизненное?
— Это могло бы принести кучу денег. Терять-то ему нечего. Так она продала его стадо?
— Тут же. Ни один пастушок не захочет сейчас работать на них. У нее просто не было выбора.
Еще не стемнело, стоял погожий, хоть и ветреный день, но солнце уже опустилось в долину, и на джип медленно наползала тень от ближайшей высокой черной горы.
Когда они проезжали мимо дороги, где нашли машину графини, в душе инспектора вновь шевельнулось неясное волнение. Здесь, на земле Салиса, чуть прикрытую ветками машину не сумел бы обнаружить только слепой. А ведь ее могли оставить у дороги, ведущей на юг, или по крайней мере на земле, принадлежащей кому-то другому.
— Бини, я не могу избавиться от мысли, что это какая-то хитрость. Салис, говорят, профессионал и совсем неглуп.
— Наверное, с возрастом утратил квалификацию. Знаете, сейчас ему ближе к шестидесяти, чем к пятидесяти. К тому же около двадцати лет в Тоскане… Должно быть, потерял свой сардинский инстинкт. Оставить на своей земле машину и надпись — все это выше моего понимания. Нужны более крепкие мозги, чем мои, чтобы разобраться в таких вещах.
Инспектор, даже с его скромным мнением о собственных умственных способностях, уже собрал по капле и сохранил в памяти большую часть информации, необходимой, чтобы понять эти противоречия. Он оставил эту тему.
— Странно, а я и не думал, что он такой старый, — было его следующее замечание.
— Все из-за объявления о розыске. Фото на нем — времен его ареста в восьмидесятые годы. Он поседел в тюрьме. И с тех пор ни разу не снимался, понимаете, о чем я?
— Да, конечно. — В груди вновь зашевелилась тревога, но, прежде чем инспектор понял причину, Бини ударил по тормозам: какая-то женщина вышла на дорогу и махала им, прося остановиться.
Они уже почти взобрались на гору, где начиналась деревня Бини с желтыми оштукатуренными фермерскими домами вдоль дороги, каждый со своим клочком земли, стайкой кур, огородом и собакой на длинной цепи, бегающей с лаем от винной бочки, служащей ей конурой, к проезжающим машинам.
Женщина была невысокого роста, и разговаривала с ними через окно джипа, стоя на цыпочках.
В открытое окно ветер доносил запахи сладкого дыма от тлеющих дров и мясного супа с овощами и розмарином. На женщине был длинный фартук и толстая шерстяная шаль, но, несмотря на тускнеющий день и ледяной холод, она вышла на улицу в открытых домашних шлепанцах, чтобы покормить кур кукурузой и запереть их на ночь
— Я слышала, вы разыскиваете собаку.
— Да. Возможно, она мертва, однако мы все равно хотели бы узнать о ней.
— Сегодня утром, когда вы тут расспрашивали о ней, я была на рынке. Узнала, только когда домой возвращалась. А ведь я видела ее больше недели тому назад. Тогда она была жива, но сейчас, думаю, уже нет. Она вся была в крови и тащилась так, словно у нее кости переломаны.
— Опишите ее. Вы, наверное, замерзли. Может, пройдем к вам на кухню?
— Я должна кур покормить. — Широкая обветренная кисть, которой она хваталась за открытое окно джипа, посинела от холода, кожа на пальцах потрескалась. — Это была маленькая собачонка тусклого окраса. Не такая, как те, которых полно вокруг, не охотничья, этих, если они потерялись, обычно можно найти среди бродячих псов, особенно молодых. Мой муж пытался поймать ее и пристрелить, чтобы не мучилась, а она ускользнула и бросилась к дороге, что ведет к деревне. Какая-то машина ее ударила и подбросила в воздух, но она поднялась и, поскуливая, потащилась прочь. Поищите вокруг, небось найдете ее тело где-нибудь поблизости. Мы решили, что ее и до этого сбила машина, а сейчас говорят, что это дело рук Салиса. Что он еще натворил?
32 
