очень нудно 
26 
– А какое тебе, собственно, дело до египетского культурного наследия? – спросил Джек.
Диана вспомнила о своем разговоре с Шейлой. Теперь она ощущала себя наполовину египтянкой, знала это, но не желала, чтобы об этом знал кто-нибудь еще.
– Не твое дело, – сказала она.
– Ну хорошо, – согласился Джек. – Пускай. Но скажи мне, что ты собираешься делать после того, как я скажу тебе имя покупателя?
– Выкуплю у него...
– Сразу можешь выбросить это из головы. Если ты хочешь получить какую-то вещь из его коллекции, ее можно будет только украсть.
– Украсть?
– Украсть, – с усмешкой подтвердил Джек. – А почему нет? Ведь все вещи в той коллекции тоже ворованные.
– И ты хочешь предложить мне свои услуги? – презрительно спросила Диана. – Но сначала я должна понять, достаточно ли ты способный вор, чтобы поручить тебе это дело. А может быть, ничего красть и не понадобится. Мне нужно только снять копии с того, что меня интересует, – зачем для этого красть? Попробую договориться с владельцем.
– Я знаю его, – сказал Джек, рассеянно глядя на дымок своей папиросы. – Он тебя и близко к своей коллекции не подпустит. Он не такой дурак, чтобы показывать ее кому-либо. Нет, единственный способ увидеть то, что тебе нужно, это прокрасться в его дом тайком. Без меня это тебе все равно не удастся. Так что, Диана, у тебя нет выбора.
Диана лихорадочно размышляла. Хорошо, пусть он поможет ей. Для этого вовсе не нужно посвящать Джека во все детали. Пусть ключи останутся для него загадкой, а истинный предмет поисков можно затенить, изобразив интерес к еще каким-нибудь предметам. Да, наверное, так будет лучше всего.
– Ну что, договорились? – спросил Джек, выгнув бровь.
– Как ты сказал, выбор у меня невелик. Джек внимательно посмотрел ей в глаза.
– Значит, решено, – сказал он. – Идем завтра ночью. Встретимся возле моей гостиницы в...
– А почему не сразу на месте? – спросила Диана. – Так мы сэкономили бы время.
– Пустая затея, – усмехнулся он. – Ты ничего не понимаешь в этих делах, так что лучше слушайся меня. Завтра. Гостиница «Савой». В десять вечера. И надень что-нибудь более подходящее, чем это платье: нам придется перелезать через стены. Так ты придешь?
– Вот за это, Джек, ты можешь быть совершенно спокоен!
Да уж на это свидание она не опоздает. Она заставит Джека привести ее к кошкам Клеопатры, а потом найдет способ избавиться от него и займется поисками самостоятельно.
Было уже около одиннадцати, когда они подошли к большому дому, слабо освещенному светом уличных фонарей. Джек и Диана старались держаться в тени, прижимаясь к кустам на противоположной стороне улицы. Дом был отделен от дороги аллеей, усаженной буками, – большая редкость для Лондона, свидетельствующая об огромном богатстве владельца дома. Диана повнимательнее присмотрелась, увидела возле дома нескольких вооруженных людей, одетых в длинные турецкие одеяния, и поняла, где она очутилась.
– Али Паша! – выдохнула она.
Теперь понятно, кто является владельцем этого дома. Али Паша, несметно богатый сын турецкого султана и посол Турции при английском дворе. Человек, известный своей безграничной страстью к женщинам, лошадям и произведениям искусства. Правда, он собирал на аукционах картины и драгоценности открыто, так что никому и в голову не могло бы прийти, что, помимо этого, Али Паша не брезгует и ворованным. Во всяком случае, сама Диана никогда не заподозрила бы его в этом.
– Но дом окружен стражей, – прошептала она. – Как мы можем миновать этих янычар?
– Я об этом позаботился.
– А если Али Паша дома?
– Не должен быть. Сегодня он приглашен на прием к французскому послу. Прием закончится только под утро.
– И все-таки, как же мы попадем внутрь?
– Примерно так же, как наши с тобой отцы попали в гробницу Филиппа Македонского, – ответил Джек и слегка встряхнул свой сюртук. В карманах что-то звякнуло.
– Но гробницу Филиппа Македонского не охраняли.
– Я уже сказал тебе, что позаботился об этом.
– Но как?
– А вот и она, – ответил Джек.
– Она?
Диана услышала позади себя легкий шорох платья и почувствовала резкий запах дешевых духов. Обернувшись, она увидела перед собой молодую девушку – привлекательную, хотя и вульгарно одетую, с подведенными бровями и большим чувственным ртом. Она неслышно подошла к ним и стояла теперь совсем рядом, под теми же кустами, скрываясь в их тени.
26 
