101 
Прочитав и перечитав письмо Анри, я хотела отдать его Гратьену.
— О! — сказал он. — Оставьте его себе, мадемуазель; в действительности это письмо адресовано вовсе не мне, а вам. Что я буду с ним делать?
И он со вздохом отстранил мою руку.
Я прижала письмо к губам и спрятала его у себя на груди.
Гратьен продолжал стоять.
Я знаком предложила ему сесть.
Он понял, что единственное средство продлить свой визит — это говорить со мной об Анри.
Час пролетел подобно минуте; на два часа был назначен смотр. Гратьен покинул меня первым.
Я уже была готова спросить его: «Когда я вас увижу вновь?» Но, к счастью, удержалась.
Гратьен ушел, я закрыла дверь на задвижку, как будто опасаясь, что кто-нибудь может меня побеспокоить; это меня-то, которую никто не навещал, кроме одной молодой девушки, служившей у мадемуазель Франкотт и время от времени заходившей ко мне.
Оставшись одна, я села на маленькое канапе около окна и вновь стала читать это письмо, а Блэк, положив мне голову на колени, смотрел на меня своими большими человеческими глазами.
Вы ведь догадались — не правда ли? — что это чтение было моим единственным занятием в течение всего дня.
На следующий день я не видела Гратьена ни днем, ни вечером.
Я слышала, как прозвонили десять часов, одиннадцать, полночь, но я все не ложилась.
Я ждала.
Я не могла подумать, что весь этот вечер мне не с кем будет поговорить об Анри.
Я вновь набросилась на письмо, читала его и перечитывала; я уснула, прижав это письмо к груди.
Весь следующий день я также не видела Гратьена.
Я надеялась, возвращаясь домой, встретить его у своей двери, но там его не было.
Я поднялась к себе и зажгла свечу.
В сотый раз перечитывая письмо Анри, я услышала ворчание Блэка; я поняла, даже раньше, чем до моего слуха долетел шум его шагов, что по лестнице поднимается Гратьен.
Мгновение спустя в дверь постучали.
Я крикнула: «Войдите!» — с таким волнением в голосе, что у Гратьена могло родиться неверное представление на этот счет.
— Ах! — обратилась я к нему, поддаваясь своему первому порыву. — Почему я вас не видела вчера?
Я даже не закончила эту фразу. Но, к несчастью, она не нуждалась в этом.
— Я не осмелился, — ответил Гратьен. — Вы мне высказали свои опасения по поводу моих частых визитов, и я их прекрасно понимаю, хотя они и преувеличенны. Я хотел вам доказать, что могу быть преданным человеком, на которого вы можете положиться, а не назойливым и бестактным.
Я опустила глаза, так как почувствовала, что надо пережить все то, что я пережила, встать на мое место, чтобы правильно понять то чувство, которое заставляло меня действовать подобным образом; но, опустив глаза, я сделала ему знак сесть рядом со мной.
Вечер промчался, как одно мгновение; как и позапрошлом вечером, Гратьен рассказывал мне только об Анри. Пробило полночь, а мне казалось, что Гратьен вошел всего несколько минут назад.
Я спустилась, чтобы самой открыть ему дверь. Он никогда так поздно не уходил от господина Лингарда, и на следующий день вопрос, заданный слугам, мог бы все раскрыть.
Как это принято в провинции, где каждый жилец имеет свой ключ, у меня он тоже был, и я смогла вывести Гратьена из дома так, что его никто не видел и не слышал.
То, о чем я вам только что рассказала, продолжалось три месяца.
Первый месяц, я должна отдать должное Гратьену, он говорил со мной только о своем брате. В ходе второго он дозволил себе сказать несколько слов о самом себе.
После этих слов, я это хорошо знаю, я должна была бы его остановить, а если бы он вернулся к этому опять, то закрыть перед ним свою дверь; но подумайте о том, что я была совсем одна, мне не к кому было обратиться ни за поддержкой, ни за советом. Я видела вокруг себя пример моих товаров, я ничем не превосходила их: ни своим положением, ни состоянием. Это смутное воспоминание о моем первом детстве, радостном и блестящем, которое в пору моей юности еще сверкало подобно далекой зарнице, с каждым днем постепенно все больше и больше стиралось. Я знала, какие страдания приносит любовь, и мне было жаль Гратьена, потому что я нравилась ему.
Находясь рядом с ним, я была уверена в самой себе; впрочем, Блэк был моим неподкупным стражем. Я ни в коем случае не позволяла ему ни дома, ни на прогулке хоть на минуту покидать меня и очень быстро научила его небольшой уловке, которая спутала все планы Гратьена; но однажды собака покинула меня…
101 
