23 
— Ян здесь?
— Ян? — переспрашивает Иветт. — Здесь? В шесть утра?
— У Яна было свидание с Соней Овар прошлой ночью, так ведь?
— Понятия не имею! — протестует Иветт.
— Элиз! Ответьте!
Я поднимаю руку, я не понимаю, почему Лорье так возбужден.
— Если это сделал он, я убью его!
Иветт икает:
— Что?
— Ничего! Он не имел права пытаться снова увидеться с ней!
— Вы в порядке, старшина? Может быть, немного кофе?
— Она умерла! — кричит он в ответ. — Если бы вы видели ее тело, если бы вы видели, что сделал с ней этот подлец! Кровь повсюду… на стенах… на потолке… и ее живот… О, Господи…
— Ну… успокойтесь… Вот, горячий…
Видимо, она имеет в виду кофе. Лорье шумно дует. Он успокаивается, глубоко вздыхает.
— Простите меня.
Не могу удержаться, пишу: «Вы были близки с Соней?» и наугад протягиваю листок.
— Да, — отвечает он неожиданно усталым голосом. — О, да… мы год были вместе. Мы собирались пожениться. Это был сон, прекрасный сон, вот и все. Она не могла отвыкнуть от дури. А чтобы достать деньги … ну, вы понимаете. Мы порвали больше полугода назад. Ян знал, что… что я был очень привязан к ней. Мне в голову не могло прийти, что он… в общем, что он…
«Что он решит за ней приударить?»
— Да. Хотя мне следовало бы догадаться. Ян не может устоять перед хорошенькой девушкой. Он бабник.
Убийца, которого мы ищем, тоже бабник. Я барабаню по подлокотнику кресла, я раздражена, желудок разрывается. Иветт пьет кофе, старшина тоже; я слышу, как они глотают.
Итак, офицер, ведущий расследование, спал с жертвой и, судя по всему, до сих пор влюблен в нее. Его лучший друг накануне вечером назначил жертве свидание, а потом исчез.
— Я должен прослушать ее звонок, — резко бросает он сквозь зубы.
— Это невозможно слушать, — протестует Иветт.
Он не отвечает, нажимает кнопки на аппарате, и комнату заполняет полный ужаса голос Сони. Я знаю, что слышу голос уже умершей женщины, я слышу, как она умирает вновь и вновь.
Он не произносит ни слова, но, когда звучит сигнал отключения, он хрустит пальцами и с трудом выговаривает:
— Цифровой автоответчик. Кассеты нет. Не стирайте запись, я перепишу ее.
— Хотите еще кофе? — жалобно предлагает Иветт.
Он не отвечает ей и продолжает:
— Ее нашли в туалете, в подвале. Наверное, пыталась закрыться, дверь выломана.
Тишина. Кашель Иветт.
— Она лежала на полу, телефон — сантиметрах в тридцати от лица. Радиотелефон, — добавляет он машинально.
Именно в этот момент звонит наш телефон, и я опять внутренне подпрыгиваю. Иветт бросается к телефону:
— Это вас, старшина, — говорит она.
— Старшина Лорье у телефона… Где?… В стельку пьян?! Да, сейчас буду… Десять минут…
Он кладет трубку.
— Яна нашли. В снегу, у подножия горы. Алкогольная кома. Полузамерзший. Его привезли в больницу. Рядом с ним нашли бутылку водки. Мадемуазель Андриоли, мне нужно быстро получить ваше заявление. Можете ли вы написать все, что вам известно о событиях этой ночи?
Я повинуюсь и описываю встречу с Соней, свидание и так далее.
Он перечитывает вслух, потом хлопает листком по бедру:
— Она что-то знала! Почему же ничего не сказала мне? Почему?
Мне в голову приходят десять тысяч причин, но я не рискую излагать их. Иветт молчит, видимо, на нее подействовал кофе. Лорье дает мне подписать заявление, потом выходит большими шагами. Иветт вздыхает:
— Что-то голова побаливает. Бедная малышка… И как вспомнишь, что мы слышали… Ох, боюсь, что мне…
Она бежит в туалет. Мне тоже не по себе. Слишком много кошмаров, очень хочется выйти из игры. Иветт возвращается, извиняется. Предлагает мне стакан миндального молока. Потягиваю его маленькими глотками, оно освежает. Снимает чувство жжения в пищеводе.
— Надо нам вернуться в Буасси, — вдруг предлагает Иветт.
Блокнот: «Не думаю, что это возможно. Мы — свидетели».
— Ну и что, а мне наплевать! — восклицает она. — Пусть приедут туда нас допрашивать. Я позвоню Жану. Невозможно оставаться здесь, когда этот псих на свободе, все эти убитые женщины, влюбленный жандарм, Ян в больнице… Вам нравится играть в детектива, а мне — нет. Во всяком случае, не тогда, когда люди по-настоящему умирают.
Она идет в гостиную. Опять слышу радио: перебои с бензином. Кто отвезет нас в аэропорт, даже если выяснится, что летчики не бастуют? Каждое мое перемещение — это целая история, и я избегаю длинных переездов в поезде или в автобусе из-за проблем с туалетом. Да и в Буасси мы не будем в полной безопасности. Пока что мне не хотелось бы уезжать далеко от наших друзей-жандармов.
23 
